Ранние турниры представляли собой по большей части рукопашные схватки «команд» — мэле (melee), когда две группы всадников вели потешную битву на большом поле. Как можно считать, основным оружием им служили мечи и палицы — первые турниры, возможно, проводились еще до того, как вошло в практику «куширование» копья (в действительности, как можно судить, технологии применения оружия, в частности манера брать копье наперевес, зажимая под мышкой, и турниры шли в своем развитии параллельно, оказывая влияние друг на друга). В итоге приоритетными стали состязания двух соперников — жует (joust), вытеснившие мзде в последние два столетия Средневековья. Во время жует два разделенных барьером всадника сближались друг с другом на скаку, держа копья наперевес. Соперники «набирали очки» нанося удары в доспехи противника, его щит и шлем. Выбивать рыцаря из седла во время потевшых состязаний считалось слишком опасным для жизни, однако если ломались копья или случалось еще нечто такое, что вызывало оживление публики, за эффектный трюк можно было рассчитывать получить дополнительные очки. (Само слово joust происходит от joustice (Justice) и означает справедливость/правосудие. Первоначальные поединки один на один были, как правило, судебными и проводились для выяснения правоты тяжущихся. Обычно бой велся или до падения одного из них с коня, или до первой крови. Убивать противника не требовалось. Проигравшего в зависимости от положения в обществе и конкретной ситуации могли просто вздернугь нависелице до заката солнца. — Прим. пер.)

Нашлись рыцари, ставшие «звездами» турниров. Имена некоторых из них — таких, как Гийом ле Марешаль (или Вильям Маршал, 1-й эрл Пембрука. — Прим. пер.) и Ульрих фон Лихтенштейн, — звучали по всей Европе, о них даже писали книги, реже случалось, они делали это сами (скажем, Ульрих фон Лихтенштейн оставил после себя собственную историю). Особо искусные мастера турниров иной раз жили за счет участия в них. Победитель «награждался» доспехами и конем противника, хотя такие трофеи нередко возвращались владельцу за выкуп. В определенные периоды истории в тех или иных странах правительства старались взять турниры под контроль и даже запретить их. Однако долго запреты не жили, потому что стремление сходиться в жует у участников и желание праздника у не избалованных интересными мероприятиями зрителей обычно пересиливали.

Спустя какое-то время после возникновения, — хотя когда точно, опять-таки неизвестно, — рыцарская элита общества приняла свой особый кодекс поведения, называемый рыцарским (в английском языке существует два слова, которые можно перевести как «рыцарство», knighthood и chivalry, при этом первое [германское по происхождению] обозначает рыцарей как сообщество, а второе [ромапское] также включает в себя атрибуты рыцарского поведения. — Прим. пер.). Причина возникновения таких правил для благородного воина неясна. Возможно, Церковь ввела его в ходе крестовых походов (или несколько раньше) как средство регулирования действий военного нобилитета на войне? Или же то была «инициатива снизу», исходившая из рыцарской среды, поскольку представители высшего класса пожелали иметь кодекс, служивший бы своего рода их «фабричной маркой»? Хотя причины и точный момент возникновения рыцарства неизвестны, качества, считавшиеся рыцарскими, не представляют тайны. Иоанн Солсберийский приводил перечень основных из них в XII столетии; «Долг рыцаря защищать церковь, сражаться с неверными, чтить священнослужителей, оборонять бедных от нападок, умиротворять страны, проливать кровь за братьев... и, коли будет нужно, отдать жизнь в борьбе». Рыцарям также предписывалось почитать женщин, которым, по кормам кодекса, в свою очередь, надлежало служить объектами почитания, поддерживать рыцарей любовью и во многих случаях одарять их материальными символами благосклонности — подвязкой или лентой.

Другого рода поддержку средневековому братству рыцарей оказывали искусство и литература. Особенное место среди посвященных теме произведений занимают, конечно, всевозможные легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, появлявшиеся на протяжении периода с XII по XV столетие включительно и получившие невиданную популярность. Учитывая тот факт, что в ту пору еще не изобрели книгопечатание, распространение такого рода литературы особенно примечательно. Ну и, разумеется, интерес к рыцарству подпитывался «спортивными состязаниями» профессионалов — турнирами, невозможными без рыцарей настолько же, насколько сами они немыслимы без турниров.