Основной процесс образования полубригад происходил летом 1793 - зимой 1794 гг. и почти завершился к лету 1794 г. Разумеется, крайняя распыленность частей, сложность осуществления слияния прямо в ходе кампании привели к тому, что далеко не везде «амальгама» была произведена в точности так, как было постановлено. Однако общий результат был очевиден. К лету 1794 г. армия Великой французской революции представляла собой единое целое с общими для всех регламентами, законами, правилами чинопроизводства.

    Еще до того как процесс амальгамы был завершен, Париж потрясли новые революционные события. 2 июня 1793 г. пали жирондисты и к власти пришло радикальное крыло буржуазных революционеров. Однако еще раньше правительство приняло ряд решительных мер, продиктованных военной необходимостью и имеющих самое непосредственное отношение к армии. 5 и 6 апреля 1793 г. был создан знаменитый Комитет общественного спасения из девяти членов, 9 апреля был учрежден институт представителей народа. К каждой из 11 армий Республики было направлено по три представителя, наделенных чрезвычайной властью. Они осуществляли «самый бдительный контроль за действиями агентов Исполнительного совета, за всеми поставщиками и подрядчиками армии, за поведением генералов, офицеров и солдат».

    30 апреля Конвент принял новый текст постановления, где еще более расширялись права «представителей в миссиях при армиях». Они получили право арестовывать и отстранять от службы генералов (не говоря уже о простых офицерах). Каждый день они должны были направлять в Комитет общественного спасения дневник своих действий и каждую неделю - отчет Конвенту.

    Наконец, после прихода к власти якобинцев обострение внешней и внутренней обстановки вызвало еще более радикальные меры. В офицерском корпусе начались жесточайшие чистки. Еще 27 января 1791 г. Марат заявлял, что не будет победы Революции до тех пор, пока во главе войск не будет «настоящих санкюлотов». После 2 июня эта тема стала лейтмотивом посланий, с которыми обращалась к Конвенту Коммуна Парижа. Разумеется, что основным объектом гнева крайних левых были представители высшего командования, и это вполне понятно.

    1 апреля 1793 г. главнокомандующий Северной армией генерал Дюмурье арестовал комиссаров Конвента Камю, Кинетта, Ламарка и Банкаля вместе с военным министром Бернонвилем, посланных в его ставку, и вечером того же дня выдал их врагу. Затем он безуспешно пытался поднять своих солдат против Республики, но, убедившись в тщетности своих попыток, бежал к австрийцам в сопровождении принца Шартрского, герцога Монпансье и нескольких офицеров.

    Эта измена послужила поводом к существенным изменениям в кадровой политике Комитета общественного спасения, ибо с радикализацией революционного процесса вследствие мероприятий, проводимых якобинцами, большинство дворян, вольно или невольно, оказались в антиреспубликанском лагере.

    Поэтому, выбирая между «изменой и незнанием», якобинское правительство не колебалось. На все самые высшие посты решительно выдвигались люди, подчас не имеющие большого боевого опыта. Буквально за один-два года командный состав французской армии неузнаваемо изменился. Его социальный облик стал совершенно иным. Если 20 апреля 1792 г. из 135 генералов, остававшихся на службе, только 18 не являлись дворянами, то после якобинской чистки в армии, к 1 января 1794 г., на высших командных постах осталось 62 дворянина и 275 выходцев из третьего сословия.

    Отмечая резкое изменение социального состава высшего офицерства, необходимо все-таки отметить, что дворяне не только не исчезли полностью из штабов, но и продолжали играть там немаловажную роль. Несмотря на яростную кампанию, которую повели «бешеные» против пребывания дворян в армии, и на то, что 5 апреля 1793 г. Конвент декретировал, что в генералы и офицеры штаба могли производиться только те, кто не принадлежал к «бывшим», республиканское правительство не могло совсем отказаться от помощи специалистов старой армии.

    5 июня 1793 г. Конвент принял постановление, согласно которому «будет несправедливо исключать из администрации священников, которые женились, и дворян, которые своей революционной деятельностью хорошо послужили отечеству».

    Именно поэтому, как уже отмечалось, на службе в 1794 г. оставалось более 60 генералов из дворян. Среди них и знаменитый Келлерман и будущие маршалы Империи: Груши, Периньон, Макдональд и сам Бонапарт, произведенный в бригадные генералы в 1793 г. представителями Конвента Робеспьером-младшим и Саличетти и подтвержденный в своем звании 6 февраля 1794 г.

    Однако республиканское правительство, сохраняя представителей «бывших» на командных постах, бдительно контролировало их действия. Поэтому Бонапарт, например, предпочел скрыть свою принадлежность к привилегированному сословию, и в ответе на анкету, предложенную ему 19 января 1794 г., в графе «происхождение» написал «не дворянин».