пїЅпїЅпїЅ пїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ - пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ. пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ, пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ -

    Ознакомившись с предыдущими главами, можно, как мы надеемся, составить довольно ясное представление о материальной стороне армии Наполеона. Нам, впрочем, уже приходилось затрагивать моральные категории, но лишь в той мере, которая была необходима для связности повествования. Теперь мы обратимся к ним более подробно, ибо моральный фактор столь важен на войне, что без него портрет армии будет явно незавершенным. Нет сомнения, что данная глава представляет собой самую субъективную часть повествования, так как здесь мало что поддается строгому математическому учету. Можно, конечно, подсчитать количество дезертиров в той или иной части, количество награжденных или количество приговоров военно-полевых судов, вынесенных в том или ином соединении, но кто может сосчитать число солдатских подвигов, оставшихся неизвестными, или, напротив, актов грабежа и насилия над мирными жителями, оставшихся безнаказанными? Как подсчитать отвагу и трусость, великодушие и низость, щедрость и алчность? Недаром по-русски и по-французски все это называется «духом» (esprit) - субстанцией прозрачной, неуловимой, эфемерной.
    И все-таки от этой эфемерной субстанции зависит на войне все. Ничто не заменит в бою веры в свое дело, презрения к смерти, уверенности в своих силах, моральной спайки, дисциплины; ничто не спасет армию, в которой царит расхлябанность, недисциплинированность, которая не верит ни в правоту своего дела, ни в победу.
    На основании изучения тысяч источников: писем, официальных документов, дневников, мемуаров - у нас сложился образ наполеоновской армии, который мы и попытаемся донести до читателя. Чтобы раскрыть этот образ, нам придется не раз прибегнуть к примерам, однако примеры не следует рассматривать как бесспорное доказательство того или иного положения.

Действительно, набором отдельно взятых фактов можно создать какой угодно образ наполеоновского войска, как, впрочем, и всякого другого, - от черного до светло-идиллического. Поэтому примеры, которые будут приводиться, надо рассматривать прежде всего как иллюстрацию того или иного качества солдат Императора, положившись в остальном на честность и компетентность автора.

    Рядовой 6-го гусарского полка и вахмистр 5-го гусарского полка 1813-1814 гг.

    Мы начнем это эссе о духе наполеоновской армии с качества, которое было ее неоспоримой и точной характеристикой. Этим качеством была отвага, что, впрочем, неудивительно для войск, которые с 1792 г. почти непрерывно были в пекле войн, большей частью победоносных. Свидетельство не раз уже упоминавшегося Клаузевица, непримиримого врага наполеоновской Франции, звучит, пожалуй, наиболее убедительно: «Надо было самому наблюдать стойкость одной из частей, воспитанных на службе Бонапарту и предводимых им в его победоносном шествии, когда она находилась под сильнейшим и непрерывным орудийным огнем, чтобы составить себе понятие, чего может достигнуть воинская часть, закаленная долгой привычкой к опасностям и доведенная полнокровным чувством победы до предъявления самой себе требования высочайших достижений. Кто не видел этого, тот не сможет этому поверить».
    Наивно, конечно, было бы полагать, что в полки Наполеона не попадали трусы, просто последние если и были, то они либо дезертировали, либо, стиснув зубы, должны были следовать общему порыву и иногда увлеченные им... становились героями.
    Особенно беспощадной к трусости была офицерская среда. Д'Эспеншаль, автор блистательных по точности воспоминаний, рассказывает, как старший офицер, прибывший к ним в полк (5-й гусарский), оказался не на высоте своей миссии в одном из первых боев кампании 1809 г.: «Все офицеры части заявили единодушно, что он не достоин командования...» Тогда с согласия генерала Пажоля этого офицера отправили в депо во Францию «под предлогом необходимости заниматься организацией подкреплений, однако накануне отъезда по поручению всех офицеров полка, молодой суб-лейтенант заявил изгнаннику, что он должен снять с себя белый ментик (характерная деталь униформы 5-го гусарского, ставшая его символом) и что, если он этого не сделает, то о его поведении будет доложено Императору. С этого времени мы больше ничего не слышали об этом офицере...»
    Понятно, что в офицерском корпусе, пронизанном чувством чести, честолюбием и жаждой славы, распаленными Императором, при ежедневном экзамене на храбрость трусу, особенно в офицерских эполетах, было нечего делать в наполеоновских полках. Ведь, как писал де Брак, «на поле боя человек раскрывается таким, каков он есть. Здесь нет больше вуали, нет хитроумных уверток - все страсти человека выступают наружу, его душа открыта, и по ней может читать любой, кто захочет. Здесь интриги в бессилии молкнут, здесь храбрецы приемных, умники салонов... любители погарцевать в мирное время не задирают носа. Горе любому, кто побледнеет в бою, даже если он и носит шляпу с шитьем, горе эполетам и галунам, которые склонятся под ветром от ядра... Здесь вершится неподкупное правосудие, и горе тому, кто будет осужден трибуналом, где честь - судья».
    Нужно было быть не просто бесстрашным, но нужно было, чтобы это все видели: не склонять голову под ядрами и пулями! - понималось абсолютно буквально. Както раз кавалерийский генерал Груши вместе со своим начальником штаба полковником Жюмильяком и начальником артиллерии полковником Гриуа отправились на рекогносцировку. Вражеское ядро, просвистевшее совсем близко от них, заставило Жюмильяка невольно пригнуться. Гриуа пишет, что «генерал Груши не мог сдержать улыбку

[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [След.-->>]

Другие статьи на эту тему:

Тактика артиллерии
Подобно пехоте и кавалерии, артиллерия не получила каких-либо принципиально новых уставов в эпоху Революции и Империи. Более того, этот род войск вообще не имел никакого тактического устава в современном...

читать главу

Кавалерия
В эпоху Революционных войн кавалерия переживала если не упадок, то, по крайней мере, явно играла в армии второстепенную роль. В отличие от пехоты, ряды которой пополнялись за счет создания волонтерских батальонов, а позже вследствие принудительных наборов,. ...

читать главу

Битва при Каннах: позор римлян
Ганнибал с его непримиримой ненавистью к римлянам был постоянным раздражителем и угрозой для Римской Республики. Именно поэтому в 216 г. до н. э. на битву с ним отправились оба новых консула (Теренций Варрон и Эмилий Павел). Силы римлян превосходили Карфаген: по сведениям историков, в римской армии было около 80000 пехотинцев и 7000 конников, в то время как у Ганнибала – 40000 пехоты и 10000 кавалерии.
Сражение должно было состояться вблизи городка Канны, где римляне оборудовали большое хранилище провианта. Предусмотрительный Ганнибал, умело используя данные разведчиков, сумел захватить всю провизию, оставив римлян на голодном пайке.

читать статью

История России, всемирная история

Мой аккаунт

Наши проекты

Обсуждения

ДУХ И ДИСЦИПЛИНА АРМИИ НАПОЛЕОНА