Rambler's Top100
 
 


История России
Всемирная история

День Рагнара Лодброка,Скандинавия
   

Двуречье в период господства Аккада и Ура

История России, Всемирная история

ПОИСК



РЕКЛАМА

Список рефератов по истории

Двуречье в период господства Аккада и Ура Скачать Двуречье в период господства Аккада и Ура




                  ДВУРЕЧЬЕ В ПЕРИОД ГОСПОДСТВА АККАДА И УРА



                Объединение Двуречья под властью царей Аккада


   Потребность в более эффективном использовании уже существовавших  местных
ирригационных систем, а также в дальнейшем развитии искусственного  орошения
неизбежно приводила к необходимости политического  объединения  Двуречья,  с
тем,  чтобы  регулирование  течения  рек  Тигра   и   Евфрата   можно   было
осуществлять  в  масштабе  всей   страны.   Другой   причиной,   требовавшей
политического объединения, была необходимость создания условий,  облегчающих
развитие  обмена  и  торговли,  как  внутренней,  так  и  внешней.  Наконец,
господствующий класс рабовладельцев был заинтересован  в  координации  своих
усилий, направленных на удержание  в  подчинении  государственно-храмовых  и
частных рабов, а также беднеющих свободных общинников. В объединении  страны
был заинтересован и простой народ, страдавший от бесконечных войн.
   Лугальзаггиси мог победить  Лагаш,  лишь  объединив  силы  ряда  соседних
городов-государств.  Однако,  так  и  не  завершив  уничтожения   Лагашского
государства, Лугальзаггиси должен был вступить в  борьбу  с  другим  врагом,
появившимся на севере, а именно с внушительными силами государства Аккада  и
его царя Саргона.
   В  борьбе  за  власть  над  Двуречьем  Лугальзаггиси  имел  первоначально
несомненный успех. Он распространил своё господство почти на  весь  Шумер  и
сделал своей столицей город Урук. На короткое время  он,  кажется,  подчинил
своей власти и некоторую часть севера Двуречья и даже  соседние  страны.  По
крайней мере, в надписи на нескольких сосудах, которые  Лугальзаггиси  отдал
в Ниппурский храм, он похваляется, что завоевал страны  «начиная  с  Нижнего
моря (Персидского залива) через Тигр и  Евфрат  до  Верхнего  (Средиземного)
моря». В эту пору (около 2360 г. до н. э.) север Двуречья  был  окончательно
семитизирован. Характерно, что Лугальзаггиси свою статую, пожертвованную  им
в храм Ниппура, снабдил надписью уже на семитическом языке
   Торжество Лугальзаггиси продолжалось, однако, недолго, и успех перешёл на
сторону города Аккада Местоположение этого города еще точно не  установлено.
Письменные источники указывают на то,  что  он  находился  на  левом  берегу
Евфрата, по-видимому, недалеко от того места, где  Евфрат  и  Тигр  наиболее
близко подходят друг к другу. Расположенный на скрещении  торговых  путей  с
востока  на  запад  и  с  севера  на  юг,  город  Аккад  должен  был  играть
значительную роль в развитии обмена и торговли в Двуречье. Имя царя  Аккада,
Саргон (по-аккадски — Шаррукин), означает  в  переводе  «истинный  царь»,  и
надо полагать, что он  принял  это  имя  уже  после  того,  как  вступил  на
престол. Последующая  традиция  окружила  личность  Саргона,  завоевателя  и
основателя новой династии, рядом легенд Стихотворная легенда о его  рождении
и детстве аналогична легендам, сложившимся позже и  о  других  мифических  и
исторических деятелях древности, например о Моисее, Кире,  Ромуле  и  др.  В
этой легенде Саргон говорит о себе: «Мать моя была бедна, отца я  не  ведал,
брат моей матери обитал в горах.  Зачала  меня  мать,  родила  меня  втайне,
положила в тростниковую корзину, вход замазала смолой и пустила по реке».
   Дошедшие до нас исторические предания рассказывают о первых шагах Саргона
на пути к  достижению  престола.  По  преданиям,  Саргон  был  садовником  и
виночерпием Урзабабы, одного из царей Киша, а затем стал  царём  основанного
им города Аккада (около 2369 г.). Очевидно, при слабых преемниках  Урзабабы,
Саргон, подобно Урукагине и Лугальзаггиси, добился самостоятельности  города
Аккада.  Вскоре  Саргон   выступил   защитником   Киша,   разгромленного   и
разрушенного Лугальзаггиси.
   Об исторических событиях того времени рассказывают нам надписи,  дошедшие
до наших дней благодаря счастливой случайности Они были вырезаны на  статуях
и других памятниках, пожертвованных Саргоном и его ближайшими преемниками  в
храм Ниппура Все эти памятники погибли, но надписи, имевшиеся на  них,  были
скопированы каким-то трудолюбивым писцом, который свои записи пожертвовал  в
библиотеку храма, О Саргоне и его внуке Нарамсине  повествуют  и  позднейшие
источники, а также исторические легенды. Так, например, текст из  библиотеки
ассирийского царя Ашшурбанапала (VII  в  до  н.  э.)  содержит  указания  на
крупнейшие  события  того  времени  Согласно  ниппурским  надписям,   Саргон
одержал верх над Лугальзаггиси, победив в битве войско  города  Урука  и  50
других царьков. Разрушив город, привёл пленного  Лугальзаггиси  в  цепях  «к
воротам Энлиля», т. е., вероятно, нёс его в жертву  богу  Энлилю.  Затем  он
направился походом на  Ур,  взял  его  и  ушил  городскую  стену.  Далее  он
опустошил территорию города Энинмара,  который  после  поражения  Урукагины,
при Лугальзаггиси, был  объявлен  главным  дом  государства  Лагаш.  Одержав
победу над этим городом,  Саргон  «омыл  оружие  ре»,  а  на  обратном  пути
разгромил  Умму.  Свои  победы  на  юге  Саргон   завершил   восстановлением
разрушенного города Киша.
   Победа  Саргона  над   городами   Шумера   была   облегчена   враждой   и
соперничеством шумерских государств, а  также  поддержкой  шумерской  знати,
боявшейся восстания народа. Некоторую роль в этой  победе  сыграло  и  более
совершенное  вооружение  аккадских  войск,   в   которых   имелось   большое
количество лучников.
   Объединив Аккад и Шумер, Саргон стремился  закрепить  победу,  осуществив
то,  чего  ждал  от  царя  господствующий   класс   Двуречья   —   упрочения
государственной власти и организации успешных грабительских  походов  против
соседних народов. Саргон создал впервые в мировой истории постоянное  войско
в 5 400 человек.
   Это были воины-профессионалы, всецело зависевшие от царя  и,  несомненно,
являвшиеся внушительной силой в руках царской власти.
   В целях расширения и  укрепления  ирригационного  хозяйства  при  Саргоне
создавались  новые  каналы  и  регулировалась  речная   система   страны   в
общегосударственном масштабе. В  интересах  дальнейшего  развития  обмена  и
торговли была введена единая система мер и весов,  система  Аккада,  которая
должна была заменить прежнее многообразие мер  и  весов  различных  городов-
государств. О значении торговли обмена  свидетельствует  тот  примечательный
факт, что уже в это время происходил торговый обмен между городами  Двуречья
и далёкими городами долины Инда.
   Ниппурские надписи, а также и позднейшая историческая традиция сообщают о
ряде походов войск Саргона в  область  Среднего  Евфрата,  Сирию  и  в  горы
Тавра. Дошедшая до нас историческая  легенда  даёт  основание  предположить,
что и центральные районы восточной части Малой Азии были вовлечены в  орбиту
влияния новой державы. Ниппурские надписи сообщают о победах  войск  Саргона
и над объединением  эламских  областей,  когда  были  захвачены  в  плен  их
правители и сановники. Те  же  надписи  сообщают  о  сношениях  с  островами
Персидского залива и  Маганом.  С  обширнейшей  периферии  рабовладельческое
Двуречье стягивает к себе военнопленных, товары, добычу — продукты  труда  и
живую  рабочую  силу  многих  народов.  Свои  победы  Саргон  увековечил  на
любопытном  памятнике,  напоминающем  по  замыслу  и   изображениям   «Стелу
коршунов» Эаннатма.
   Царь был окружён большим придворным штатом, в состав которого  входили  и
некоторые представители  знати  покорённых  шумерских  и  северных  городов-
государств.  Старый  дворец  был  расширен  в  пять  раз,  а  для  помещения
многочисленных придворных, говорит легенда, был  построен  рядом  с  Аккадом
новый город.
   Обширное государство поддерживалось значительной частью рабовладельческой
знати городов-государств Двуречья, ибо создание такого  объединения  было  в
её интересах. Что же касается народных  масс  Шумера,  то  они,  несомненно,
тяготились гнётом Аккадского государства и стремились освободиться от  него.
Сведения более позднего времени сооб о двух восстаниях всей  страны  в  годы
старости Саргона. Последнее  восстание,  вспыхнувшее  в  результате  голода,
поразившего,  конечно,  беднейшее  население,  подавил,  уже  после   смерти
Саргона,  его  младший  сын  Римуш,  захвативший  в  это  время  стол  отца.
Ниппурские надписи сохранили сведения о  громадных  потерях,  которые  несли
мятежники в битвах с Римушем. Тот факт, что были убиты и  захвачены  в  плен
тысячи  мятежников,  говорит  о  том,  что  в  восстании  принимали  участие
народные массы.
   В результате побед Римуша единство державы было на несколько десятков лет
обеспечено. Сам же Римуш дал жертвой дворцового заговора, во главе  которого
стоял, вероятно,  его  старший  брат  Маништусу,  который,  очевидно,  решил
теперь, после  подавления  Римушем  восстаний,  воспользоваться  в  качестве
старшего  сына   Саргона   своим   правом   на   престол.   Пятнадцатилетнее
царствование Маништусу не знало многочисленных войн, и поэтому одна и та  же
его надпись о победе  в  Эламе  повторялась  на  нескольких  памятниках.  От
времени Маништусу остался большой диоритовый обелиск, покрытый надписями  на
четырёх сторонах. Надписи сообщают о покупке  царём  земли  и  в  заключение
перечисляют свидетелей со стороны покупателя (царя Маништусу) —  49  граждан
Аккада,  являвшихся  наиболее  крупными  представителями  придворной  знати.
Среди них назван и какой-то Урукагина — возможно, потомок царя Лагаша.
   Своего расцвета государство Аккада достигло во время долгого царствования
Нарамсина  (2290  —  2254),   сына   Маништусу.   Он   затмил   двух   своих
предшественников и  в  поздневавилонской  традиции  считался  не  внуком,  а
прямым наследником — сыном Саргона.  Хотя  Нарамсин  и  продолжал  политику,
благоприятствовавшую  знати,  но  выдвижение  Аккада  —  этим  именем   стал
называться теперь и  весь  север  Двуречья  —  вызвало  недовольство  старых
городов и в первую очередь древнего Киша, который и возглавил  мятеж  против
Нарамсина.
   Царь Аккада, подавивший восстание и укрепивший единство рабовладельческой
державы, требовал себе  божеских  почестей.  В  надписях  перед  его  именем
ставился знак бога, а на изображениях  он  украшался  короной  богов.  Титул
«царь четырёх стран света», встречавшийся иной раз  и  в  надписях  Саргона,
теперь  становится  неизменным  прибавлением  к  имени   царя,   подчёркивая
претензии Нарамсина на господство над всеми известными тогда странами.
   Действительно,  своими   походами   он   захватил   большую   территорию.
Захватнические войны следовали одна за другой. Одна из надписей  сообщает  о
победе Нарамсина в течение года над девятью вражескими армиями и о  пленении
трёх царей. В результате ряда походов государство  Аккада  подчинило  мелкие
государства и племена Элама. Стела Нарамсина, раскопанная в  Сузах,  говорит
о его победе над луллубеями и другими племенами гор Загра. Область Мари,  на
среднем  течении  Евфрата,  также  подчинилась  Аккаду;   войска   Нарамсина
доходили до гор Армении и Курдистана. Надпись царя в храме  Лагаша  сообщает
о его военных успехах в Сирии.  И  надписи  самого  Нарамсина  и  позднейшая
традиция сообщают о походе аккадского войска в страну Маган. На  сосудах  из
египетского алебастра была вырезана надпись,  указывавшая  на  то,  что  эти
сосуды  являются  «военной  добычей  из   страны   Маган».   Поэтому   можно
предположить, что название «Маган» обозначает в данном случае Египет и,  что
завоевательные походы привели аккадские войска к границе Египта.  В  надписи
на статуе Нарамсина,  найденной  в  Сузах,  также  говорится  о  победе  над
страной Маган и над правителем страны Маган по имени Маниум.  Возможно,  что
аккадскому войску действительно удалось одержать победу над каким-нибудь  из
правителей пограничных областей  Египта  и  тем  самым  ускорить  ослабление
Египетского государства в период падения Древнего царства.
   Последние  годы  царствования  Нарамсина,   надо   полагать,   прошли   в
ожесточённой  борьбе  с  враждебными  ему  силами,  поскольку  в  позднейших
текстах отмечается злополучный конец его царствования. Его сын  Шаркалишарри
унаследовал тяжёлую борьбу с  наступавшими  на  Аккадскую  державу  врагами.
Одним из них были двигавшиеся с запада новые семитические  племена  амореев;
но самая большая опасность грозила со стороны  воинственных  племён  северо-
востока  —  гутеев.  Держава,  созданная  завоевательными   походами,   была
непрочна. Наряду с внешними  врагами  подняли  голову  и  внутренние  враги;
начались мятежи в Двуречье, которые, в конце концов,  в  сильнейшей  степени
содействовали распаду государства Аккада.
   Государство  Аккада  действовало  в  интересах  рабовладельческой  знати,
которая держала в своих  руках  весь  обширный  административный  аппарат  и
направляла его деятельность.
   В  этот  период  углублялся  процесс   распада   коллективной   земельной
собственности сельских общин,  О  том,  насколько  далеко  зашло  разложение
сельских общин, свидетельствует вышеупомянутая  надпись  царя  Маништусу  на
диоритовом обелиске. В этой  надписи  зафиксирована  покупка  царём  больших
земельных участков в области города Киша и в области других трёх соседних  с
ним городов. За эти земли царь платил зерном, серебром и  иногда  —  рабами.
Как   полагает   большинство   исследователей,   эти   земли    принадлежали
родоплеменными или сельским общинам; но  при  оформлении  сделки  царь  имел
дело не со всей общиной, а с главами больших семей, которые занимали в  этих
общинах руководящее положение. Это были группы (в два  человека  и  больше),
которые назывались  «владыками  земли»  и  «едоками  серебра»,  т.  е.  теми
лицами, которые получали от царя-покупателя плату за землю. Наряду с  платой
некоторые из «едоков серебра» получали  ещё  и  подарки  в  виде  серебряных
предметов или одеяний. Из  контекста  видно,  что  «едоки  серебра»  были  в
родстве  между   собой.   О   «едоках   серебра»   в   надписи   упоминается
непосредственно вслед за указанием размеров и цены земельных  участков;  как
видно, сделку о покупке земли царь заключал только с этими  лицами,  которые
получали для себя («ели», «поглощали») плату за  проданную  землю.  Рядом  с
ними перечисляются в некоторых случаях «братья  владыки  поля»,  т.  е.  его
родственники. Хотя в надписи и не говорится, что  эти  последние  лица  тоже
получали какую-нибудь плату, но поскольку  они  упоминались  непосредственно
за «владыками поля», «едоками серебра», то им,  очевидно,  тоже  причиталось
некоторое вознаграждение. На основании надписи Маништусу можно уже  говорить
лишь о пережитках права собственности всей общины  на  землю.  Представители
одной большой семьи называются владыками земли, и  они  одни  выступают  при
заключении сделки о продаже земли, только они  являются  «едоками  серебра»,
отдавая лишь некоторую - часть своим родственникам. В ряде купчих на  землю,
приведённых в одном тексте конца XXIII в. до н. э.,  упоминается  лишь  одно
лицо, как продавец земли, т. е., очевидно, частный землевладелец.
   Приведённый  документ  показывает,  что  царю  для   приобретения   земли
необходимо было покупать её у общинной верхушки; отторгнуть сё  безвозмездно
он не мог. Это говорит  о  том,  что  власть  царей  была  отнюдь  не  столь
беспредельной, как они это изображали в своих надписях, и что  община,  хотя
и   ослабленная   в   результате   происходившего   внутри   неё    процесса
дифференциации, продолжала оставаться силой, с которой царю приходилось  всё
ещё считаться.
   Разбогатевшие общинники и другие  богатые  и  знатные  землевладельцы,  а
также царское хозяйство, поглотившее к этому  времени  большинство  храмовых
хозяйств по всей стране, теперь начинают  всё  чаще  использовать  на  своих
полях наряду с рабами также и труд безземельных или малоземельных  бедняков,
превращавшихся  в  подёнщиков.  Подёнщиками  становились,  вероятно,   люди,
которые теряли свои земли вследствие задолженности ростовщикам.  Подёнщиками
становились, вероятно, также младшие  члены  семьи.  В  одном  произведении,
правда, более позднего времени, указывается на то,  что  лишь  старший  брат
может наслаждаться жизнью, а младшие должны  жить  тяжёлым  трудом.  Делаясь
подёнщиками, свободные безземельные  люди  попадали  в  зависимость,  обычно
очень  тяжёлую,  так  как  в  условиях  рабовладельческого   строя   рабство
оказывало влияние и на все другие формы  отношений  между  людьми.  Уйти  до
срока, предусмотренного договором, подёнщики не имели права. В случае  ухода
их преследовали, как беглых рабов.
   Что касается рабского труда, то он стал применяться теперь по сравнению с
предшествующими  временами  в  больших  размерах  и  в  ремесле.   Об   этом
свидетельствуют документы хозяйственной  отчётности,  дошедшие  из  Уммы  от
времени  династии  царей  Аккада.  Они  сообщают  о  больших  мастерских   в
государственно-храмовом хозяйстве.  Инвентарь  этих  мастерских  исчисляется
сотнями каких-то  металлических  инструментов.  Жестокость  по  отношению  к
рабам возрастала: в документах упоминаются рабы, «глаз не имеющие»,  т.  е.,
очевидно, ослеплённые.
   Наличие  масс  рабов  и  подёнщиков  являлось  серьёзной  опасностью  для
богатого рабовладельческого государства Аккада. Воинственные племена гор  на
востоке и степей на западе давно уже видели в Аккаде желанную добычу.  Среди
рабов было много представителей этих племён.  В  нашествии  своих  свободных
соплеменников рабы видели путь к  избавлению  от  рабства.  В  то  же  время
обеднение свободных земледельцев и ремесленников  способствовало  ослаблению
обороноспособности государства. Многочисленные подёнщики, как  не  владевшие
земельным наделом, не могли служить в народном ополчении. Тяжёлое  положение
Аккада усугублялось вспыхнувшим восстанием на  юге  во  главе  с  Уруком  и,
наконец, частыми дворцовыми смутами. Около 2200 г. до н.  э.  Двуречье  было
завоёвано горными племенами гутеев, разгромившими и разграбившими при  своём
вторжении  богатые  города  Шумера  и  Аккада.   В   жреческих   песнопениях
позднейшего времени всё ещё звучала скорбь о разрушениях,  причинённых  этим
вторжением горцев.
   Гутеи на десятки лет ослабили мощь рабовладельческой знати.  Исторические
памятники, отражавшие интересы рабовладельческой знати,  остро  ненавидевшей
завоевателей, называют племя гутеев «драконом гор, врагом богов».  Одним  из
проявлений ненависти к владычеству гутеев было изъятие из  царских  списков,
составленных несколько поз же, династии  города  Лагаша.  Дело  в  том,  что
вожди  гутеев,  не   будучи   в   состоянии   создать   аппарат   управления
государством, который  бы  объединил  всё  Двуречье,  сделали,  по-видимому,
город-государство Лагаш центром управления Шумера. Об  этом  свидетельствуют
надписи и документы  хозяйственной  отчётности  Гудеа,  который  был  патеси
Лагаша и современником гутейского владычества.
   В своих надписях Гудеа утверждает,  что  он  стремился  защитить  слабых,
сирот и вдов  от  посягательства  сильных.  Во  время  народных  праздников,
сопровождавших   главнейшие   этапы   сооружения   храма   бога    Нингирсу,
предоставлялась защита должникам от посягательств  ростовщиков,  облегчалась
судьба подсудимых и даже рабы могли пользоваться  некоторой  свободой  и  не
должны были в это время подвергаться наказанию. В одной  из  надписей  Гудеа
содержится намёк на социальные сдвиги,  которые  произошли  в  это  время  в
Шумере. В тексте на статуе Гудеа говорится: «Когда Нингирсу  на  свой  город
благой взор бросил, Гудеа благим пастырем в стране (т. е. в Шумере)  выбрал,
из среды 216 000 мужей его мощь выставил» и т. д.  Если,  действительно,  во
время Гудеа число полноправных граждан Шумера достигало  примерно  216  тыс.
человек,  то  из  этого  следует,  что  в   отдельных   шумерских   городах-
государствах того времени полноправных  граждан  стало  значительно  больше.
Как  уже  упоминалось,  в  надписи  одного  из  предшественников   Урукагины
указывалось, что число «мужей» в городе Лагаше в то время  равнялось  только
3600.
   Вообще не следует рассматривать 60 лет владычества гутеев  над  Двуречьем
как время полного упадка Шумера.  В  условиях  гутейского  господства  Гудеа
смог развить крупное строительство, для которого  он,  по  его  утверждению,
привлекал одних мужчин, возможно — рабов.  Строительный  материал  добывался
из Элама, Ливана, Маганаи Мелукхи(т. е., возможно,  из  Аравии).  При  Гудеа
начался расцвет шумерской литературы и  искусства.  Возможно,  конечно,  что
Гудеа создавал благополучие Лагаша за счёт других частей  Двуречья  и  этим,
так же как  и  своей  социальной  политикой,  вызывал  недовольство  крупной
рабовладельческой знати прочих городов Шумера.
   Видимо, в течение всего  периода  своего  господства  в  Двуречье  гутеям
приходилось сталкиваться с мятежами и восстаниями в подвластных  городах.  В
конце концов гутеи были разбиты в войне с Уруком, а затем, в 2132 г.  до  н.
э., гегемония над Двуречьем перешла к Уру.  В  Уре  в  это  время,  согласно
царским спискам, правила третья его династия.

          Двуречье в период гегемонии Ура (2132—2024 гг. до н. э.)

   В течение более  чем  столетнего  правления  III  династии  Ура  Двуречье
представляло собой  сильное  рабовладельческое  государство.  Основоположник
династии — Урнамму и его сын Шульги называли себя «царями Шумера и  Аккада»,
подчёркивая этим объединение юга и севера страны.  Могущество  объединённого
государства ощущалось на западе — в Сирии, на северо-западе — в  Малой  Азии
и на востоке — в Эламе. Уже  Урнамму  похваляется,  что  он  «направил  свои
стопы  от  Нижнего  к  Верхнему  морю»,  т.  е.  от  Персидского  залива   к
Средиземному  морю.   Шульги   (2114—2066)   во   второй   половине   своего
царствования закрепил власть Ура над  окружающими  Двуречье  областями.  Его
походы и важнейшие мероприятия  внутренней  политики  отражены  в  названиях
отдельных годов его царствования. Так, название 16-го года его  царствования
гласило: «Год, когда горожане Ура были  взяты  в  качестве  лучников».  Речь
идёт, по-видимому, о важной  военной  реформе,  сводившейся  к  тому,  чтобы
использовать   достижения   военного   искусства   Акка   да   и    заменить
неповоротливые фаланги тяжеловооружённой пехоты  Шумера  подвижной  пехотой,
вооружённой  луками.  Вероятно,  Шульги  ввёл  и  новый  способ  обеспечения
постоянной армии царя,  предоставив  отдельным  бойцам  или  же  группам  их
земельные наделы.
   Реорганизованное войско Шульги одерживало победы в горных районах  Элама.
На севере был подчинён Ашшур и другие  города.  Во  второй  половине  своего
царствования  Шульги  принял  титул  «царя  четырёх  стран  света».  Подобно
Нарамсину он добивался своего  полного  обожествления.  В  царских  списках,
составленных писцами несколько  позднее,  Шульги  и  его  сын  Бурсин  прямо
названы «богами». Седьмой или десятый месяц в календарях  различных  городов
был назван в честь царя Шульги. Враждебные политические силы были  подавлены
царской властью. Наследственные патеси были заменены чиновниками,  носившими
лишь титул  патеси.  От  каждой  из  областей  своей  державы  царь  получал
определённую додать.
   Однако Шульги и его преемникам нелегко было удержать власть над  обширным
государством.  Для  покорения  некоторых  восточных  областей  потребовались
многократные походы.  Большие  опасности  грозили  государству  Шульги  и  с
запада. В степях на  западе  появились  многочисленные  аморейские  племена,
говорившие на одном из семитических языков. Аморейские племена осели в  ряде
районов Сирии, захватив в конце концов власть над  ними.  Вторжение  грозило
теперь государству Шумера и Аккада. Ряд мелких государств в Месопотамии, по-
видимому, во вторую половину  правления  царей  III  династии  Ура  уже  был
захвачен амореями.
   Вторжение амореев в Двуречье было чревато тем большей опасностью,  что  в
стране имелось немало аморейских рабов. Походы царей  III  династии  Ура  на
запад, очевидно,  были  обусловлены  главным  образом  стремлением  обуздать
беспокойные аморейские племена. Попытки вторжения этих племён на  территорию
государства Шумера и Аккада стали настолько опасными к  концу  III  династии
Ура, что царь Шусин, преемник  Бурсина,  вынужден  был  в  4-м  году  своего
правления воздвигнуть линию укреплений против них.
   Развитие  сельскохозяйственной   и   ирригационной   техники,   усиленная
обработка   высоких   полей,   развитие   металлургии,    расцвет    ремесла
способствовали  укреплению  экономической   мощи   крупных   рабовладельцев.
Социальная дифференциация, усилившаяся во время династии Аккада и  несколько
замедлившаяся в  десятилетия  гутейского  владычества,  стала  теперь  вновь
усиливаться. Среди народных масс Шумера  и  Аккада  начинают  появляться  не
только люди, оторванные от  средств  производства,  но  и  люди,  потерявшие
личную свободу, т. е.  рабы-должники.  Вместе  с  захваченными  на  войне  и
купленными рабами они представляли низший слой  шумерского  общества.  Рабы-
должники, как и прочие рабы, использовались на  всех  тех  работах,  которые
требовались в рабовладельческом хозяйстве Шумера конца  III  тысячелетия  до
н.  э.  Но,  Вероятно,  рабов-должников,  как  соплеменников,  нельзя  было,
подобно скоту, приносить в жертву.
   Об  использовании  рабского  труда   говорят   многочисленные   документы
хозяйственной отчётности царско-храмовых хозяйств времени III династии  Ура.
Эти документы являются одним из самых ценных  исторических  источников  всей
рабовладельческой  эпохи.  Таких  документов  времени  III   династии   Ура,
написанных на глиняных табличках,  доило  до  нас  громадное  количество  из
архивов  городов  Лагаша,  Уммы,  Ниппура  и  его  пригорода   Пузриш-Дагана
(современный Дрехем). В последнее время стали известны таблички  из  архивов
ещё двух городов — Ура и Адаба. Число табличек превышает в  настоящее  время
уже несколько сот тысяч. Документы  хозяйственной  отчётности  III  династии
Ура  относятся  к  самым  различным   сторонам   большого   царско-храмового
хозяйства.   Тексты   касаются   земледелия,   скотоводства,    судоходства,
кораблестроения,  столярных,  гончарных,  кузнечных,   ткацких   мастерских,
мельниц, складов, где хранились  дерево,  металл,  шерсть  и  т.  д.  Многие
тексты  посвящены  использованию  рабочей  силы  на  сельскохозяйственных  и
прочих работах.
   Большой интерес представляют  таблички,  которые  посвящены  операциям  с
рабочей силой,  особенно  таблички  с  годовыми  отчётами  надзирателей  над
партиями работников  царско-храмового  хозяйства  об  использовании  рабочей
силы, находившейся в их распоряжении.
   Наряду с работниками,  трудившимися  в  хозяйстве  весь  год,  имелись  и
временные  наёмные  работники  Постоянные  работники   часто   не   получали
определённого урока, наёмным ню людям  всегда  указывался  урок.  Работавшие
круглый год получали, как свидетельствуют документы,  ежедневное  кормление,
а  наёмные  —  натуральную  плату,  в  два-три   раза   превышавшую   «зерно
кормления», выдаваемое первым. Среди  постоянных  работников  были  мужчины,
женщины и дети, а среди наемных — только одни мужчины.
   На основании годовых  отчётных  сводок  надзирателей  со  всей  точностью
устанавливается, что основная масса  работников  царско-храмового  хозяйства
трудилась в нем в течение  всего  года.  В  таком  случае  они,  разумеется,
должны были быть людьми, оторванными от средств производства.  Поскольку  же
эти работники в сводках противопоставляются  наёмным  людям,  то  они  могут
быть определены только как рабы, хотя тексты именуют их  просто  «молодцами»
(гуруш) и лишь женщин — «рабынями» (гим).
   Специфической особенностью  рабовладельческого  хозяйства,  как  его  нам
рисуют документы царско-храмового хозяйства III династии Ура,  было  наличие
рабов-должников.  В  архивах  царско-храмового   хозяйства   имеется   много
документов, фиксировавших ростовщические сделки. Сохранились  частноправовые
документы, свидетельствующие о  продаже  должниками  членов  своей  семьи  и
самих себя в рабство.
   Среди массы  рабов  царско-храмового  хозяйства  III  династии  Ура  были
квалифицированные и неквалифицированные работники. Так,  среди  рабынь  были
работницы, имевшие определённую специальность,— прядильщицы и ткачихи. Но  в
случае нехватки рабочей  силы  эти  рабыни  могли  использоваться  на  самых
разнообразных работах,  начиная  с  уборки  урожая,  ирригационных  работ  и
кончая  тяжёлым  бурлацким  трудом,  Рабы-ремесленники  трудились  в  особых
мастерских,  и  их  надзиратели  также  составляли   подробные   отчёты   об
использовании имевшейся у них рабочей силы. До нас  дошёл,  например,  отчёт
надзирателя столярной мастерской, где работало 32 раба.
   Изучение документов хозяйственной отчётности позволяет сделать вывод, что
труд в сельском хозяйстве и в ремесле был  организован  примерно  одинаково.
Рабы работали непрерывно, не имея  дней  отдыха.  Рабыни  не  допускались  к
работе лишь в течение нескольких дней месяца, когда  женщины,  по  тогдашним
воззрениям, считались нечистыми. При такой напряженной и  часто  непосильной
работе организм рабов чрезвычайно быстро изнашивался, и  поэтому  смертность
среди них была очень высока. Так, в  одном  из  царско-храмовых  хозяйств  в
течение года примерно из 170 рабынь умерло больше 50, а одна партия рабов  в
44 человека только в течение пяти месяцев лишилась 14 человек.
   Храмовое хозяйство уже лишено было даже  номинальной  связи  с  сельскими
общинами, окружавшими то или иное храмовое хозяйство.  Эти  хозяйства  стали
теперь царско-храмовыми, т.  е.  находились  в  неограниченном  распоряжении
царя, являвшегося  выразителем  интересов  крупных  рабовладельцев.  Поэтому
общинники, работавшие в царско-храмовом хозяйстве Ура,  были  лишь  наемными
людьми, они не имели  больше  никакой  связи  с  хозяйством,  в  котором  им
приходилось временно работать. В  основном  труд  подёнщиков  применялся  во
время сбора урожая. На основании одного документа можно утверждать, что  для
царско-храмовых хозяйств десяти  городов  Шумера  и  Аккада  требовалась  во
время жатвы примерно 21 тысяча подёнщиков.
   Наряду   с   царско-храмовым   хозяйством   продолжали   развиваться    и
частновладельческие хозяйства.  Правда,  документов  этих  хозяйств  до  нас
дошло намного меньше,  чем  документов  царско-храмового  хозяйства,  но  на
основании их всё же можно установить, что и в  частном  хозяйстве  наряду  с
рабским    трудом    применялся    труд    подёнщиков.     Об     укреплении
частнособственнических  отношений  говорят  и  дошедшие  до   нас   судебные
документы  и  шумерские  законы,  которые,   правда,   были   составлены   в
последующее  время,  но  в  конечном  счёте   восходят   к   законодательной
деятельности царей III  династии  Ура.  В  настоящее  время  найден  сборник
законов, непосредственно восходящий ко времени Урнамму —  первого  царя  III
династии Ура, но этот сборник законов ещё не изучен.
   Документы говорят, что в это время развиваются обмен и торговля.  До  нас
дошли тексты, являвшиеся как бы страницами  из  счетоводных  книг  тамкаров,
которые  вели  торговлю  по  поручению  царя  и  знати,  но  вместе  с  тем,
разумеется, обогащались и сами. Цены выражались в серебре, которое  являлось
теперь общепринятым мерилом стоимости товаров. Единая система мер  и  весов,
введённая династией Аккада, продолжала существовать и при III династии  Ура;
теперь эти меры назывались «царскими».
   Мощь державы III династии Ура начала катастрофически ослабевать во второй
половине XXI в.  до  н.  э.  Постоянная  армия  несла  потери  в  результате
непрерывных  воин,  а  ополчение   теряло   своих   бойцов,   превращавшихся
вследствие  алчности  крупных   рабовладельцев   в   жалких   подёнщиков   и
подневольных рабов-должников. Поэтому борьба на востоке  —  против  Элама  и
одновременно на западе  —  против  аморейских  племен,  захвативших  к  тому
времени область среднего течения Евфрата  и  Тигра,  стала  непосильной  для
преемников Шульги. Правда, Ибисин (2049—2024), последний царь  III  династии
Ура, в начале своего царствования одержал  на  востоке  победу  над  горными
племенами, но очень скоро  он  должен  был  перейти  к  обороне.  Аккад  был
наводнён амореями; попытка же Ибисина отсрочить падение  Шумера  возведением
стен вокруг главных городов — Ншшура и  Ура  —  не  имела  успеха,  так  как
начались восстания в самом Шумере.
   В 2024 г. до  н.  э.  государство  III  династии  Ура  было  разгромлено.
Ослабленное внутренними смутами, оно не могло  сдержать  натиск  эламитов  и
амореев. Ур был разрушен, а царь Ибисин был уведён в горы Элама. Гибели  Ура
была посвящена «песня плача», составленная в первые века II  тысячелетия  до
н. э. ещё на шумерском языке, хотя и на юге страны этот  древний  язык  стал
уже отмирать, уступая место семитическому языку Аккада.

                                   Вавилон



      Во  втором  центре  рабовладельческой  цивилизации  того   времени   –
Двуречье, тогда почти еще изолированном от цивилизации Нильской  долины,  на
рубеже III и  II  тысячелетий  произошли  события,  не  только  приведшие  к
падению царства  Шумера  и  Аккада,  созданного  III  династией  Ура,  но  и
повлекшие  за  собой  существенные  изменения  в   общественной   жизни.   В
результате  этих   событий   была   разрушена   систем   громадных,   сильно
централизованных царских хозяйств, созданных трудом  многочисленных  отрядов
людей,  подвергавшихся  рабовладельческой  эксплуатации.  Страна  распалась,
подобно Египту древнего царства, на множество мелких государств, в  которых,
как это имело место и в  Египте,  все  более  развиваются  рабовладельческие
хозяйства частных лиц. Царские  хозяйства  теперь  получают  несколько  иной
характер, чем раньше.
      В первой половине II тысячелетия до н. э. Произошло новое  объединение
почти все долины Двуречья вокруг города ВАВИЛОНА (  так  называемое  “Старо-
Вавилонское  царство”   в   отличие   от   “   Ново-Вавилонского   царства”,
сложившегося тысячелетием позже). Экономическая необходимость, в  том  числе
необходимость ведения  единого  ирригационного  хозяйства  в  масштабе  всей
долины  Двуречья,  определяла  и  необходимость  политического   объединения
страны. В течение примерно 2 тысяч  лет,  начиная  с  этого  времени,  город
Вавилон оставался важнейшим экономическим им культурным  центром  не  только
Двуречья, но и всего древнего  мира.  Этим  и  объясняется,  что  позже  все
древнее Двуречье часто называли Вавилонией.


                  Возникновение Старо-Вавилонского царства


   После разгрома державы III  династии  Ура  единое  государство  Шумера  и
Аккада сменили  два  самостоятельных  царства  на  севере  и  юге  Двуречья,
основанные вторгнувшимися аморейскими племенами. Последние осели  в  стране,
постепенно смешавшись с местным населением,  в  противоположность  эламитам,
вернувшимся после разграбления богатых городов Шумера и Аккада в свои  горы.
На севере, в Аккаде, образовалось государство со столицей в Исине, в  25  км
от Ниппура. На юге амореи основали после ухода эламитов  другое  царство  со
столицей в Ларсе. Цари обеих династий пытались продолжать традиции  династии
Ура и поэтому называли себя «царями Шумера и Аккада».
   Путём сопоставления ряда фрагментов клинописных табличек,  раскопанных  в
Ниппуре, удалось восстановить, хотя  и  в  неполном  виде,  сборник  законов
пятого царя  династии  Исина,  Липитиштара.  Созданный  по  повелению  царя-
аморея, т. е. семита, он был тем не  менее  написан  на  шумерском  языке  и
составлен, судя по введению, с учётом в первую очередь  интересов  населения
городов Ниппура, Ура  и  Исина.  Из  сохранившихся  отрывков  видно,  что  в
законах уже не делалось различия между рабом-военнопленным, купленным  рабом
и рабом-должником. Законы царя Исина не предусматривали никакого  отличия  в
правовом  отношении  между  аморейскими  завоевателями  и   покорённым   ими
населением Шумера и Аккада, что, надо думать,  вызывало  недовольство  среди
амореев. Оно, по-видимому, вылилось в конце  концов  в  открытое  восстание.
Торжество  победителей  не  было  длительным,  и  восстание  было  подавлено
преемником  Липитиштара  Урнинуртой,  при  котором  рабовладельческая  знать
Шумера и Аккада на некоторое время восторжествовала.
   Эта знать достигла власти и на юге, в государстве Ларсы.  От  времени  её
господства до нас также дошёл фрагмент законов. На  основании  сохранившихся
9 статей можно  судить,  что  закон  оберегал  интересы  рабовладельцев:  он
сохранял, например, за ними право на труд их приёмных  детей  и  не  защищал
последних  от  произвола   приёмных   родителей.   Имеются   основания   для
утверждения, что закон в то время не ограничивал ростовщические  устремления
крупных рабовладельцев. О сравнительно  высоком  по  тому  времени  развитии
юридической мысли говорит тот факт, что при определении наказания здесь  уже
делаются попытки учесть и  момент  злой  воли  со  стороны  лица,  нанёсшего
ущерб.
   Владения  царства  Исина  и  Ларсы  не  выходили  за  пределы   Двуречья.
Непосредственными соседями царства Исина было государство  Мари  на  северо-
западе, расположенное на среднем течении Евфрата, и государство  Эшнунна  на
северо-востоке, в долине  реки  Диялы,  притока  Тигра.  В  обеих  указанных
областях  были  проведены   многочисленные   археологические   исследования,
результаты которых пролили яркий свет на историю в  культуру  Передней  Азии
начала II тысячелетия до н. э.
   Мы лучше знаем общественные отношения государства Эшнунны благодаря тому,
что был найден сборник или часть сборника  законов  царя  этого  государства
Билаламы (начало XX в. до н. э.). В противоположность законам Исина и  Ларсы
законы Эшнунны были составлены не на шумерском, а  на  аккадском  языке,  на
языке первых семитических племён, осевших в  Двуречье  и  в  смежных  с  ним
областях. Всего от законов  Билаламы  сохранилось  около  60  статей  самого
разнообразного содержания. Так, первые две статьи посвящены определению  цен
на различные товары, причём цены в первой статье выражены в  серебре,  а  во
второй — в зерне. Ряд статей рассматривает различные формы найма.  Несколько
статей  имели  целью   защитить   собственность   так   называемых   мушкену
(неполноправных  свободных)  и  определить  их  место  в  обществе.  Статьи,
касающиеся  заёмных  сделок,   свидетельствуют   о   значительном   развитии
ростовщичества. Как  и  в  прочих  древневосточных  законах,  большое  место
занимают статьи, связанные о решением различных вопросов семейного права.
   Законы Билаламы, правителя Эшнунны,  в  общем,  по  своим  установкам  не
слишком  отличаются  от  дошедших  до  нас  я  рассмотренных  выше  правовых
памятников Двуречья. Здесь, как и в Исине и Ларсе, кража или  укрывательство
раба карались не казнью, а лить штрафом, взимаемым с  виновного.  При  таких
условиях крупные рабовладельцы  вполне  могли  рисковать,  похищая  рабов  у
мелких  рабовладельцев.  В  законодательстве  Эшнунны  начало   сглаживаться
различие  между  полноправными  гражданами   (предположительно   аморейскими
завоевателями) и мушкену («подчинёнными», «покорными»; как мы  увидим,  есть
различные объяснения этого термина). Телесные повреждения и по  отношению  к
полноправным гражданам карались  в  Эшнунне  одним  лишь  денежным  штрафом.
Правда, на юге — ив Исине, и  в  Ларсе  —  термин  «подчинённый»  постепенно
исчез,  а  в  Эшнунне,  хотя  он  и  сохранился,  но  почти   потерял   своё
первоначальное значение. Сближение в правовом положении между  завоевателями
и «подчиненными» (мушкену) было, конечно, обусловлено  давностью  завоевания
Эшнунны и происходившим слиянием вторгнувшихся амореев с  местным  аккадским
населением.
   Государство Эшнунна, подобно своему  западному  соседу  —  царству  Мари,
приняло участие в той ожесточённой борьбе государств Двуречья  между  собой,
которая в конце концов привела к созданию мощной и обширной, хотя  и  весьма
недолговечной, державы вавилонского царя Хаммурапи.
   Вавилон находился в северной части Двуречья, на  реке  Евфрате.  Название
города   «Б`абили»   (Вавилон)   означает   «Врата   бога».   Вавилон,   как
самостоятельное государство, сравнительно поздно выступил на арену  истории,
поэтому в списке царских династий, составленном писцами династии  Исина,  не
упоминается  ни  одна  вавилонская  династия.  Поздневавилонская   жреческая
легенда упоминает Вавилон, рассказывая о том,  что  боги  наказали  Саргона,
царя Аккада, за зло, причинённое Вавилону. Сохранилась  легенда  и  о  каре,
понесённой крупнейшим представителем III династии Ура Шульги  за  ограбление
храма Мардука, бога Вавилона. Уже  во  времена  III  династии  Ура  Вавилон,
очевидно, стал играть значительную роль: в документах он упоминается  наряду
с такими городами, как Умма, Киш, Сиппар.
   Около 1895 г. до н.  э.  вновь  вторгшимся  аморейским  племенам  удалось
захватить северную  часть  царства  Исин  и  создать  здесь  самостоятельное
государство, столицей которого и стал город  Вавилон.  Новое  государство  в
течение примерно столетия не играло большой роли. Но к началу  XVIII  в.  до
н. э. Исин, ослабленный отпадением Вавилона,  потерял  прежнее  значение,  а
Ларса незадолго до этого (в 1834 г. до н. э.) была завоёвана  эламитами.  На
севере  наступил  период  временного   усиления   Ассирии,   поставившей   в
зависимость от себя некоторые области Аккада, в  частности  области  городов
Мари и Эшнунны.
   Эти обстоятельства и были использованы вавилонским царём Хаммурапи (1792—
1750). Чтобы  развязать  себе  руки  в  борьбе  за  господство  в  Двуречье,
Хаммурапи, как кажется, временно признал свою  зависимость  от  ассирийского
царя Шамшиадада I.
   Уже в 7-м году  своего  царствования  Хаммурапи  завоевал  Урук  и  Исин,
использовав при этом  помощь  Римсина,  представителя  эламской  династии  в
Ларсе, с царями которой поддерживались в то время  дружественные  отношения.
Соорудив  в  9-м  году  имевший  большое   хозяйственное   значение   канал,
получивший название «Хаммурапи — изобилие», он пытался  примирить  население
завоёванных  областей  со  своей  властью.  Достигнув  первых   значительных
успехов, Хаммурапи стал  опасаться  вмешательства  со  стороны  ассирийского
царя Шамшиадада I и его союзников — степных племён. Он стал  принимать  меры
к укреплению своих северных границ и начал завоевание пограничных областей.
   После смерти Шамшиадада Хаммурапи содействовал изгнанию его сына из Мари.
С помощью Хаммурапи снопа на престол своих отцов сел  представитель  старого
царского дома Мари — Зимрилим.  Наступил  новый  расцвет  государства  Мари,
которое успешно отражало набеги степных племён  и  вторжения  войск  царства
Эшнунны.  Торговые  связи  Мари  доходили  до  далёкого  Крита.   Хаммурапи,
помогавший Зимрилиму завоевать престол, стал  его  союзником.  Они  называли
друг друга «братьями». Зимрилим имел  своих  постоянных  представителей  при
дворе  вавилонского  царя,  но   последний   в   письмах   часто   обращался
непосредственно и к самому Зимрилиму и к его  сановникам.  В  своей  внешней
политике оба царя обычно выступали согласованно.
   Положение Хаммурапи, завоевавшего на юге Псин  и  Урук,  опиравшегося  на
севере на союз с Мари, было чрезвычайно выгодным. Уже тогда (около  15—16-го
года своего царствования) он был одним из  самых  могущественных  правителей
Двуречья.
   Но  вскоре  отношения  между  правителем  Ларсы  Римсином   и   Хаммурапи
обострились,  и  это  временно  поставило  вавилонского   царя   в   трудное
положение.
   В результате отпадения южных областей и отторжения  северной  пограничной
полосы для Хаммурапи  создалась  тяжёлая  политическая  обстановка.  Накопив
силы  для  решающего  удара,  он  в  30-м  году  своего  царствования  начал
победоносное наступление на своих врагов. Хаммурапи победил  своих  северных
врагов во главе с Эшнунной и разбил войско Элама, пытавшегося прийти  им  на
помощь. В  следующем,  31-м  году  своего  правления  (1762  г.  до  н.э.)он
обрушился на своего основного  противника—  Римсина,  захватив  его  столицу
Ларсу; возможно, что Римсин при этом бежал в Элам.
   Усиление могущества вавилонского паря вызвало сильную тревогу  за  участь
собственного  царства  у  его  союзника  Зимрилима,  и  он  во  время  войны
уклонился от оказания помощи Хаммурапи. После победы над Эшнунной  Хаммурапи
вторгся в царство Зимрилима. В 33-м году своего правления он  подчинил  себе
царство Мари и союзные с ним области.  Зимрилим  не  пожелал  примириться  с
подчинённым положением, но тогда его постигла ещё более жестокая кара. В 35-
м году своего царствования Хаммурапи разгромил Мари, разрушил пышный  дворец
Зимрилима и стены города. В последующие годы вавилонский царь подчинил  себе
область вдоль течения Тигра, включая Ашшур.
   Объединив основную и важнейшую часть долины Тигра и Евфрата, Хаммурапи

стал хозяином торговых путей на восток, север и запад,  Он  подчинил  своему
влиянию

на  востоке  значительные  области  Элама.   В   документах   того   времени
неоднократно упоминаются эламские военнопленные. Все области  Малой  Азии  и
Сирии, которые находились в торговых сношениях с царством Мари, были  теперь
включены в орбиту вавилонской торговли.
   В этот период усилилось воздействие  вавилонской  культуры  на  сирийские
города, на хеттский племенной союз, на финикийское  государство  Угарит.  На
западе  воздействие  вавилонской  культуры  этого  периода   сказывается   в
Палестине. Возможно, что Вавилония  при  Хаммурапи  или  при  его  ближайших
преемниках вступила в отношения с ещё более далёкой страной — с Египтом.

     Общественно-экономические отношения в Вавилонии в XVIII в. до н. э.

   В начале II тысячелетия до н. э. в Двуречье продолжали совершенствоваться
орудия производства,  обогащался  трудовой  опыт  людей,  улучшались  навыки
труда. Развивалась и совершенствовалась  ирригационная  сеть.  Пожалуй,  ещё
более,  нежели  в  Египте,  необходимость   сложного   вычисления   периодов
половодья Евфрата и Тигра создавала  предпосылки  для  развития  вавилонской
астрономии.  Ирригационные   работы   требовали   и   углубления   некоторых
математических знаний, например, в  области  исчисления  объёма  землекопных
работ и количества рабочей силы. Техника  использования  ирригационной  сети
достигла в это время уже большого совершенства: для орошения высоких  полей,
до которых не доходила вода в  период  подъёма  реки,  были  теперь  созданы
более  усовершенствованные  водоподъёмные  сооружения.   Усовершенствовалась
также и земледельческая техника  в  собственном  смысле  этого  слова.  Надо
полагать, что около этого времени получил распространение плуг  с  воронкой,
в которую засыпалось зерно для посева, хотя есть данные о том,  что  он  был
известен уже при III династии Ура. Лошадь, хотя и не получила  ещё  широкого
применения, но была уже известна в числе домашних животных.
   В отношении  применения  металла  Двуречье  являлось  наиболее  передовой
страной того времени. Здесь уже в начале II  тысячелетия  до  н.  а.  прочно
установился бронзовый век. Время от  времени  появляется  даже  железо.  Всё
более широкое применение металла  усиливало  действенность  орудий  труда  в
сельском  хозяйстве,  которое  продолжало  играть  первенствующую   роль   в
экономике страны.
   Наряду с сельскохозяйственной техникой продолжали  развиваться  и  орудия
различных ремёсел, совершенствовались  и  приёмы  ремесленников.  В  законах
Хаммурапи перечисляются представители  десяти  различных  отраслей  ремесла,
среди  которых  были   названы   кирпичники,   ткачи,   кузнецы,   плотники,
судостроители, домостроители и  другие,  но  этим  далеко  не  исчерпывается
список известных тогда многочисленных ремёсел. Создавались  предпосылки  для
развития  знаний  в  области  химии.  До  нас  дошли   небольшие   фрагменты
вавилонского труда  по  химии,  в  которых  даны,  например,  указания,  как
изготовлять поддельные драгоценные камни, имитацию меди, серебра и т. д.
   Развивались в этот период торговля и обмен. Правда, и теперь ещё торговцы
— тамкары продолжали юридически оставаться  на  положении  торговых  агентов
царя, но их значение к началу II тысячелетия до н. э.  возросло,  они  имели
теперь своих помощников, которые  вели  розничную  торговлю  и  сопровождали
караваны. Продолжало развиваться  денежное  хозяйство.  Теперь  мерилом  цен
стало только серебро, и  на  основании  дошедших  до  нас  документов  можно
установить соотношение цен на рынках Вавилонии в начале  II  тысячелетия  до
н.  э.  Не  только  ремесленники,  но  и   сельскохозяйственные   работники,
нанимавшиеся на длительный срок, получали свою  заработную  плату  серебром.
Впрочем,   некоторые   категории   сельскохозяйственных   работников,   как,
например, пахари и пастухи, по-прежнему получали  плату  зерном  или  вообще
натурой. О большом количестве серебра  в  торговом  обороте  свидетельствует
сравнительно невысокий процент за ссуду — 20%. Хотя законами Хаммурапи  были
установлены и по отношению к ссудам зерном те же 20%, но  это  постановление
закона по отношению к ссудам такого  рода  не  выполнялось:  если  за  ссуду
серебром взимались законные 20%, то за ссуду зерном  взималось  на  практике
331/3%.  Столь  высокий  процент  для  зерновой  ссуды   обусловлен   резким
колебанием цен на зерно в различные периоды сельскохозяйственного года.
   Значение ссуд и процентов в  хозяйственной  жизни  Вавилонии  нашло  своё
отражение не только в деловых документах начала II тысячелетия дон.  э.,  но
и в школьной литературе, восходящей к  тому  времени;  В  серии  табличек  с
характерным заголовком Харра-хубуллу, т. е. «процентный заём»,  для  учебных
целей были собраны  шумерские  правовые  термины,  в  частности,  касавшиеся
ссуды  и  займа,  с  их  аккадским  переводом,  как,   например,   «долговое
обязательство», «процентный заём», «беспроцентный заём», «дар» и  т.  д.  Об
исчислении долговых процентов трактовали специальные задачи  в  дошедшей  до
нас математической литературе.
   В  частноправовых  документах  того  времени  мы  находим  многочисленные
свидетельства ростовщических сделок.  Сохранились  документы,  восходящие  к
жрицам-затворницам местного храма бога Солнца —  Шамаша  в  городе  Сиппаре.
Эти дохристианские «монахини» через своих родственников — отцов и братьев  —
производили скупку земель, сдавали в аренду  свою  землю,  давали  деньги  8
рост, покупали рабов  и  т.  д.  В  древнем  городе  Кише  были  ростовщики,
дававшие взаймы серебром в зерном  под  залог  полей  и  созревавшей  жатвы,
скупавшие дома, закрома, сады, поля и т. д.
   Но самые видные представители ростовщического  капитала  нам  известны  в
городах Уруке и Ларсе, на юге Шумера. В  Уруке  была  найдена  часть  архива
двух братьев-ростовщиков, скупивших в течение каких-нибудь 20 лет  буквально
за гроши более 40 домов и участков. В документах, найденных при раскопках  в
Ларсе, мы видим  новый  тип  работорговца,  отличавшегося  от  работорговцев
предшествовавших периодов тем, что он не на  чужбине,  а  у  себя,  в  своём
родном  городе,  скупал  рабов  —  своих  же  собственных   сограждан.   Два
работорговца, о которых упоминают документы, путём  ростовщических  операций
превращали своих сограждан в рабов-должников  и  передавали  их  в  наём  на
работу  тем,  кому  требовалась  рабочая   сила,   преимущественно   богатым
ремесленникам, имевшим собственные мастерские.
   Эти документы вместе с тем устанавливают факт  безраздельного  господства
рабовладельческой  знати  в  Ларсе  во   время   правления   Римсина.   Так,
вышеупомянутые  работорговцы,   сдавая   в   наём   своих   рабов-должников,
оговаривали своё право на полное  возмещение  стоимости  раба  не  только  в
случае бегства его в неизвестном направлении, но и в случае  бегства  его  в
хозяйство царя, храма или знатного человека. Очевидно, в  то  время  крупные
рабовладельцы располагали такой силой, что могли  безнаказанно  принимать  в
своё хозяйство беглых рабов.
   В это время катастрофически учащается продажа родителями детей. Создалась
даже пословица: «Сильный человек живёт  руками  своими,  а  слабый  —  ценой
своих детей».
   Развитие обмена, денежного хозяйства и ростовщичества должно было усилить
процесс  расслоения  сельских  общин.   Об   этом   свидетельствуют   жалобы
представителей общин. Об этом свидетельствуют  жалобы  представителей  общин
на  своих  старейшин;  во  главе  общин  наряду  с  советом  из   знатнейших
общинников теперь  стояло  уже  не  выборное  должностное  лицо,  а  царский
чиновник, который, разумеется, нисколько не защищал  рядовых  членов  общины
от посягательств со стороны сильных мира сего.
   В пределах самих общин отдельные  зажиточные  общинники  становились  все
более самостоятельными.  Каких-либо  прав  контроля  общины  над  имуществом
отдельных его членов, очевидно, уже не существовало, поскольку  земли  могли
сдаваться в аренду, передаваться в наследство и продаваться  без  каких-либо
видимых ограничений со стороны общины. В  дошедших  до  нас  источниках  нет
указаний на существование общинного выпаса скота.
   Конечно, нельзя говорить о полном  разрушении  сельской  общины  к  этому
времени, но, несомненно, все  вышеприведённые  данные  указывают  на  далеко
зашедший процесс разложения общинного  строя.  Этот  строй  не  мог  оказать
представителям  сельских  общин  действенной  помощи  против  угнетения   со
стороны крупных рабовладельцев.
   Уровень жизни вавилонян ещё мало отличался от уровня  жизни  в  шумерский
период. Правда, более зажиточные  дома  строились  иногда  в  два  этажа,  с
деревянной галереей на столбах вокруг внутреннего  дворика;  но  большинство
жилищ  и  теперь  представляли  совсем  маленькие  сооружения  из  сырцового
кирпича, с плоскими крышами, с глухими стенами  (комнаты  освещались  только
сквозь дверные проёмы со двора); в  богатых  домах  ещё  в  III  тысячелетии
стали появляться  кровати,  табуреты,  столики,  но  даже  в  семье  мелкого
рабовладельца нередко была  только  одна  кровать;  не  только  рабы,  но  и
младшие члены семейства спали на цыновках  или  на  полу.  Деревянная  дверь
считалась ценным движимым имуществом и вывозилась при продаже дома.
   Богатство заключалось в металлической посуде, в запасах ячменя и пшеницы;
редкие богачи запасали  серебряные  слитки.  Большинство  населения  жило  в
крайней нищете, голод был постоянным  гостем  в  семье  вавилонянина;  семьи
были малочисленны, так как болезни и недоедание косили детей. Условия  труда
немногим улучшились с шумерского времени; правда, как кажется, стало  больше
различных водоподъёмных сооружений, но и это были, по-видимому,  примитивные
устройства, требовавшие каторжного по своей тяжести труда.
   К сожалению, историк не располагает пока какими-либо источниками, которые
свидетельствовали бы о сопротивлении народных масс порабощению  их  крупными
рабовладельцами.  Однако   косвенным   доказательством   наличия   подобного
сопротивления со стороны народа можно считать попытки  несколько  ограничить
ростовщичество  и  приостановить  процесс  закабаления  свободных,   что   и
отразилось в законодательстве Хаммурапи.  Вавилонские  цари  вынуждены  были
пытаться несколько сдерживать развитие ростовщичества и  долгового  рабства,
так как дальнейшее его развитие вело  к  уменьшению  численности  населения,
облагаемого налогом и к уменьшению численности ополчения,  которое  состояло
из свободных земледельцев.  В  конечном  итоге  развитие  долгового  рабства
неизбежно ослабляло власть  самих  вавилонских  царей,  а  также  могущество
рабовладельческого государства в целом.
   Естественно, что для Вавилонского государства стало неприемлемым  древнее
право Шумера,  восходящее  ещё  к  законодательной  деятельности  царей  III
династии  Ура.  Необходимость  создания  нового  свода  законов  для  своего
государства сознавал уже второй царь I вавилонской династии —  Сумулаилу,  о
законах которого упоминают документы его преемников.
   Царь Хаммурапи своим законодательством  попытался  оформить  и  закрепить
общественный строй государства, господствующей силой в котором  должны  были
явиться мелкие и средние  рабовладельцы.  Какое  большое  значение  придавал
Хаммурапи своей законодательной деятельности, видно  уже  из  того,  что  он
приступил к ней в самом начале своего правления; 2-й  год  его  царствования
назван годом,  когда  «он  установил  право  стране».  Правда,  этот  ранний
сборник законов не дошёл до нас; известные науке законы Хаммурапи  относятся
уже к концу его царствования.
   Эти законы были увековечены на большом чёрном базальтовом столбе. Наверху
лицевой стороны столба изображён царь, стоящий перед богом Солнца Шамашем  —
покровителем суда. Под рельефом  начертан  текст  законов,  заполняющий  обе
стороны столба. Текст распадается  на  три  части.  Первой  частью  является
обширное введение, в котором Хаммурапи  объявляет,  что  боги  передали  ему
царство для того,  «чтобы  сильный  не  притеснял  слабого».  Затем  следует
перечисление благодеяний, которые  были  оказаны  Хаммурапи  городам  своего
государства. Среди них упоминаются города крайнего юга во главе с Ларсой,  а
также города по среднему течению Евфрата и Тигра — Мари,  Ашшур,  Ниневия  и
др. Следовательно, базальтовый столб с законами Хаммурапи был воздвигнут  им
уже после победы над Римсином  и  подчинения  государств,  расположенных  по
среднему течению Евфрата и Тигра, т. е. в начале 30-х годов  его  правления.
Надо полагать, что копии законов были изготовлены для всех  крупных  городов
его царства. После введения следуют статьи законов, которые в  свою  очередь
заканчиваются обстоятельным заключением.
   Памятник сохранился, в общем,  хорошо.  Лишь  статьи  последних  столбцов
лицевой стороны  были  стёрты.  Очевидно,  это  было  сделано  по  повелению
эламского царя, перевёзшего после своего вторжения в Двуречье этот  памятник
из Вавилонии в Сузы, где он и был найден. На основании сохранившихся  следов
можно установить, что на выскобленном месте  было  начертано  35  статей,  а
всего в памятнике насчитывается 282 статьи. На  основании  различных  копий,
найденных в раскопанных древних библиотеках  Ниневии,  Ниппура,  Вавилона  и
др., можно восстановить большую  часть  уничтоженных  эламским  завоевателем
статей.
   Законы Хаммурапи охватывают многочисленные правовые вопросы  современного
ему вавилонского общества. Первые 5  статей  (нумерация  статей  установлена
современными  учёными)  посвящены  вопросам  судопроизводства.  Статьи  6—13
определяют наказание  за  кражу  и  указывают  способы  установления  кражи.
Статьи 14—20 направлены против кражи детей и рабов и  против  укрывательства
беглых рабов. Здесь же устанавливается  размер  награды  за  поимку  беглого
раба. В статьях 21—25 рассматриваются разнообразные случаи  грабежа.  Статьи
26—41 регулируют  обязанности  и  права  воинов,  причём  особенно  детально
разбираются вопросы  их  землевладения.  Статьи  42—47  определяют  права  и
обязанности  лип,  арендующих   землю.   Следующие   пять   статей   (48—52)
устанавливают пределы права  ростовщика  на  урожай  заложенного  ему  поля.
Статьи 53—56 налагают кару за небрежное  использование  ирригационной  сети.
Статьи 57—58  защищают  владельцев  полей  от  ущерба,  наносимого  стадами.
Статьи 59—66 решают различные вопросы, связанные с владением садами,  в  том
числе и вопрос о праве ростовщика на урожай  сала  его  должника.  Следующие
статьи,  содержавшиеся  в  разрушенных  столбцах  надписи,  были   посвящены
отчасти  вопросам  владения  домами  и  строительными   участками,   отчасти
различным видам ростовщичества. К ним примыкают статьи 100—107, говорящие  о
купцах — тамкарах и  их  помощниках.  Корчмы,  являвшиеся  вместе  с  тем  и
вертепами, рассматриваются в статьях 108—111.  Праву  хранения  и  долговому
праву, связанному с обеспечением  займа  личностью  членов  семьи  должника,
посвящены статьи 112—126. Очень  большое  место  (статьи  127—195)  занимает
семейное право. Отдел, содержащий статьи 196—225, устанавливает размер  кары
за телесные  повреждения.  Статьи  226  и  227  оберегают  рабовладельца  от
умышленного  уничтожения  клейма  на  принадлежавшем  ему   рабе.   Вопросы,
связанные с работой  архитекторов  и  судостроителей,  рассматривают  статьи
228—235. Разнообразные виды найма обстоятельно разобраны в статьях  236—277.
Заключительные статьи содержат постановления о рабах.
   Законодательство  Хаммурапи,  как  и  законодательство  Псина,  Ларсы   и
Эшнунны, не содержит указаний на вмешательство богов. Исключение  составляют
лишь статьи 2 и 132, допускающие по  отношению  к  человеку,  обвинённому  в
колдовстве, или к замужней женщине, обвинённой в  прелюбодеянии,  применение
так называемого «божьего суда». К далёкому прошлому  восходят  постановления
о каре за телесные повреждения согласно принципу «око за око, зуб  за  зуб».
Законодательство царя Хаммурапи расширило применение  этого  принципа  и  по
отношению к врачу за повреждение при неудачной операции  и  к  строителю  за
неудачную постройку; если, например, обрушившийся  дом  убивал  хозяина,  то
умерщвлялся строитель,  а  если  в  этом  случае  погибал  сын  хозяина,  то
умерщвлялся сын строителя.
   Законы царя Хаммурапи  надлежит  признать  одним  из  самых  значительных
памятников правовой мысли древневосточного общества.  Это  первый  известный
нам   во   всемирной   истории   подробный   сборник   законов,   освящавший
рабовладельческий  строй,  частную  собственность,   эксплуатацию   человека
человеком.
   Изучение законов Хаммурапи в связи с сохранившимися царскими и  частными'
письмами, а также частноправовыми документами того времени даёт  возможность
определить общественный строй  Вавилонии,  а  вместе  с  тем  и  направление
мероприятий царской власти, отражённых в этом  законодательстве.  В  законах
Хаммурапи   отчётливо   проступает   классовый   характер   законодательства
Вавилонского царства. Государство установлением суровых  наказаний  защищало
рабовладельцев от «строптивого» раба. За телесное  повреждение,  причиненное
чужому рабу, требовалось, как и по отношению к скоту, возмещение убытка  его
собственнику.  Виновный  в  убийстве  раба  давал  взамен  его  собственнику
другого  раба.  Рабы,  подобно  скоту,  могли  продаваться  без   каких-либо
ограничений. Семейное положение раба при этом не  учитывалось.  При  продаже
раба закон заботился лишь о том, чтобы  охранить  покупателя  от  обмана  со
стороны продавца. Законодательство защищало рабовладельцев от кражи рабов  и
от укрывательства беглых рабов. Смертная казнь грозила не только  укравшему,
но и укрывателю раба. Жестокая кара  угрожала  также  за  уничтожение  знака
рабства на рабе. В отдельной рабовладельческой семье обычно имелось от 2  до
5  рабов,  но  засвидетельствованы  случаи,  когда  число  рабов   достигало
нескольких десятков. Частноправовые  документы  говорят  о  самых  различных
сделках, связанных с рабами: купле,  дарении,  мене,  найме  и  передаче  по
завещанию. Рабы пополнялись при Хаммурапи из числа «преступников», из  числа
военнопленных, а также купленных в  соседних  областях.  Средняя  цена  раба
составляла 150—250 г серебра.
   Наряду с классами рабовладельцев и рабов законы Хаммурапи  знали  деление
свободного  населения  на  полноправных  и   неполноправных.   Представители
полноправного слоя назывались  «сыновьями  мужа»  или  просто  «мужами».  Им
противопоставлялись  так  называемые  мушкену,   «покорные».   Неравноправие
последних находило свое  выражение,  в  частности,  в  определении  кары  за
телесное повреждение, нанесённое  им.  Если  членовредительство,  нанесённое
«мужу»,  каралось  соответствующим  членовредительством  виновного,  то   за
членовредительство по отношению к  мушкёну  виновный  платил  лишь  денежный
штраф. За украденную вещь у  мушкёну  вор  платил  10-кратный  штраф,  а  за
украденную вещь, находившуюся в собственности царя  или  храма,—  30-кратный
штраф. Исключением являлась лишь кража  раба.  Законодательство  защищало  в
равной мере  всех  рабовладельцев,  и  кража  раба  у  любого  рабовладельца
угрожала преступнику  смертной  казнью.  Под  «мушкену»,  возможно,  следует
понимать жителей  тех  городов  и  областей,  которые  были  покорены  царём
Хаммурапи в результате его удачных войн. Им  было  оставлено  их  имущество,
они становились свободными подданными царя, но  по  сравнению  с  населением
основного ядра государства они занимали низшее положение.
   Полноправные граждане в свою очередь делились на экономически  сильных  и
экономически слабых, обедневших «мужей». Законы царя Хаммурапи в ряде  своих
статей пытались облегчить положение беднейших  слоев  свободного  населения,
попавших в долговую кабалу. Как уже говорилось, у царской власти  для  этого
были  веские  основания:  она  заботилась,  чтобы  войско,   состоявшее   из
свободных, сохраняло свою  мощь.  Согласно  статье  113  должник  объявлялся
правомочным  владельцем  всего  своего  имущества,  без  его  разрешения   и
разрешения суда заимодатель не имел права отчуждать это имущество. «Муж»  не
мог  стать  рабом-должником.  Законы  не  называли  члена  семьи   должника,
отрабатывавшего долг в хозяйстве заимодателя, «рабом», а лишь  «заложником».
Таким  заложникам  посвящена  важная  статья  116.   Она   оберегала   жизнь
домочадцев должника, помогавших выплатить сумму займа своей работой  в  доме
ростовщика, защищала их от побоев и истязаний. В случае  смерти  должника  в
результате плохого с  ним  обращения  ростовщик  отвечал  жизнью  одного  из
членов своей семьи.
   Другой, не менее важный закон содержит статья 117,  которая  ограничивала
срок работы заложника в доме ростовщика тремя годами. Тем самым  член  семьи
должника, отрабатывавший долг в хозяйстве  ростовщика,  считался  погасившим
долг и свободным после трёх лет работы, независимо  от  суммы  долга.  Таким
образом,  законы  царя  Хаммурапи  пытались   как-то   ограничить   произвол
кредиторов над попавшими в долговую  кабалу.  Из  содержания  вышеупомянутых
статей 116 и 117 следует, что  главы  семей  в  Вавилонии,  по-видимому,  не
могли отдавать самих себя в долговую кабалу.
   Законы Хаммурапи защищали также  землевладельца-должника  от  излюбленной
ростовщиками  операции  погашения  долга  путём  передачи  за   долг   всего
ожидающегося урожая. Даже  в  том  случае,  если  на  эту  операцию  имелось
«согласие» должника, закон  расторгал  подобную  сделку,  и  купец-ростовщик
получал с урожая лишь то, что  покрывало  долг  и  процент,  а  весь  прочий
урожай, зерно или плоды, получал землевладелец. Если наводнение  или  засуха
уничтожали урожай должника, то он не был обязан  возвращать  в  данном  году
заимодателю долг и проценты.
   Мероприятия  Хаммурапи  по  отношению  к  свободным   беднякам,   живущим
подёнщиной, также преследовали цель некоторого облегчения участи  последних.
Согласно законам царя подёнщик должен был получать наёмную плату  на  30—40%
большую, нежели в предшествующее время. Правда, на практике, как  это  видно
из дошедших документов, этот закон не выполнялся.
   Много статей законодательства Хаммурапи посвящено правам  и  обязанностям
воинов, которые были основной  опорой  государственной  власти.  Государство
было заинтересовано в том, чтобы сохранить наделы  и  скот,  предоставленные
воинам,   от   посягательств   со   стороны   ростовщиков.   Поэтому   закон
устанавливал, что  купивший  земельный  надел  или  скот  воина  терял  свои
деньги, а воин сохранял и то и другое.  Только  приобретенные  воином  путём
покупки поле, сад или дом можно было отобрать за долги. Взрослый  сын  воина
являлся законным наследником его надела. Если после смерти  воина  оставался
малолетний  сын,  то  вдова  получала  одну  треть   надела,   чтобы   иметь
возможность вырастить будущего воина. Закон заботился о воинах,  попавших  в
плен, указывая способы их выкупа и обеспечивая за ними  право  на  земельный
надел.
   Воины, обеспеченные своим земельным  наделом,  были  обязаны  за  это  по
приказу царя выступать во всякое время в поход. За отказ  выступить  или  же
за замену себя наёмником воин  предавался  смерти,  а  человек,  заместивший
его, получал его надел.
   В сборнике законов Хаммурапи  имеется  ряд  статей,  регулирующих  аренду
земли или сада, игравшую, судя по многочисленным частноправовым  документам,
большую роль в земельных отношениях  того  времени.  Плата  за  арендованное
поле  равнялась  обычно  одной  трети  урожая,  что  при  плодородии  долины
Двуречья было не слишком высокой  платой.  При  аренде  на  условиях  отдачи
половины урожая, сдававший в аренду обязывался участвовать в расходах или  в
работе по обработке поля. Сад, который давал больше дохода, сдавался за  две
трети урожая. Арендной платой ограничивались  все  обязательства  арендатора
по отношению к собственнику поля. Аренда была краткосрочной,  не  более  чем
на один или два года. На  более  долгий  срок  сдавалась  в  аренду  ещё  не
освоенная земля. В  этом  случае  земля  сдавалась  на  3  года  с  условием
внесения арендной платы лишь в  третий  год,  а  поле,  предоставленное  для
насаждения сада, сдавалось на 5 лет, и лишь на пятый год  арендатор  отдавал
собственнику земли половину урожая.
   Надлежит ещё раз отметить, что, судя по  дошедшим  до  нас  контрактам  и
другим документам, не все мероприятия Хаммурапи, направленные на  облегчение
положения экономически слабых свободных, проводились в жизнь.  Поэтому  даже
во время его правления  попытка  укрепить  экономическое  положение  рядовых
свободных не имела большого успеха. Противоречие между  бедными  в  богатыми
продолжало существовать и развиваться наряду с противоречием между рабами  и
рабовладельцами.
   Царь управлял храмовым хозяйством и черпал из него средства  с  такой  же
свободой, как  и  из  доходов  царского  хозяйства.  В  царском  и  храмовом
хозяйствах имелись, как и в прошлом, многочисленные рабы. Это  были  потомки
царских и храмовых рабов времён прежних династий, а  также  военнопленные  —
добыча победоносных войн  отца  Хаммурапи,  его  самого,  а  позднее  и  его
ближайших преемников. Государственных рабов, как кажется, держали  в  особых
казармах,  носивших  название  «дом  узника».  Эти  рабы   выполняли   часть
общественных работ, и из них, а также  из  лиц,  потерявших  свои  земельные
наделы, рекрутировались так  называемые  «носильщики  тростника».  Последние
перебрасывались с места на место для выполнения работ.  Однако  собственного
крупного  полевого  хозяйства  цари  теперь  не  вели,   а   царская   земля
раздавалась  в  пользование   группам   издольщиков   (ишшаку).   Общинники,
владевшие  землей,  привлекались  к  тем   общественным   работам,   которые
производились в непосредственной близости от их земельных  участков.  Мелкие
землевладельцы были вынуждены работать сами, а крупные  заставляли  работать
за себя своих рабов или батраков.
   Значение царского хозяйства было велико и в области  торговли  и  обмена,
развивавшихся  в  пределах  обширной   территории,   объединённой   в   одно
государство   завоеваниями   Хаммурапи.   Денежные   отношения    продолжали
развиваться, а тем самым укреплялись частновладельческие отношения.
   Частное владение землёй также продолжало развиваться и  по  существу  уже
мало отличалось от  частной  собственности.  Способствовало  росту  частного
землевладения и дальнейшее расширение  царём  Хаммурапи  сети  каналов.  Его
деятельность в этом направлении стала особенно интенсивной после победы  над
Римсином. Прорывая новые каналы, царь стремился восстановить  земледелие  на
юге,  сильно  пострадавшее  от   ожесточённых   войн   предшествующих   лет.
Углубление  и  расширение  ирригационной  сети  создавало  условия,  в  силу
которых  увеличивалась  пригодная  для  земледелия   территория.   Хаммурапи
стремился к расширению садовых плантаций  —  очевидно,  плантаций  финиковых
пальм, создававших одну  из  основ  благосостояния  страны.  Закон  допускал
расширение садовой земли даже за счёт пахотной.
   Законы Хаммурапи  и  соответствующие  частноправовые  документы  отражают
картину патриархального семейного права. Женщина становилась законной  женой
при  условии  заключения  женихом  письменного  договора,  обычно  с   отцом
невесты, и уплаты выкупа. Патриархальная  власть  главы  семьи  на  личность
домочадцев простиралась вплоть до права отдавать их  в  качестве  заложников
за долги. Жена, за неверность мужу, подвергалась  жестокой  каре.  В  случае
бесплодия жены мужу предоставлялась возможность брать себе побочную жену.
   Замужняя женщина, однако,  не  была  бесправна.  Она  имела  своё  личное
имущество, сохраняла  право  на  своё  приданое,  могла  получить  право  не
отвечать за добрачные долги мужа. В случае вины со стороны мужа  жена  имела
право на развод, а муж, отвергавший жену  без  вины  с  её  стороны,  терпел
имущественные убытки.  По  отношению  к  сыновьям  власть  отца  также  была
несколько ограничена. Так, отец не имел права  лишить  наследства  сына,  не
совершившего преступления; сын имел право обратиться в таком случае в суд.
   Под влиянием тех правовых норм, которые были установлены на шумерском юге
начиная со времени Урукагины, и в законах Хаммурапи появились попытки  учёта
злой воли при определении наказаний за преступление.
   Законы Хаммурапи и его письма,  а  также  частные  письма  того  времени,
различные частноправовые и хозяйственно-отчётные документы показывают нам  в
действии те три «ведомства» восточной деспотии,  о  которых  говорил  Маркс:
ведомство  общественных  работ  (строительство,  работы  над   ирригационной
системой), ведомство  ограбления  собственных  подданных  (подати,  налоги),
ведомство грабежа соседей (война). О мощи деспотической власти  вавилонского
царя  свидетельствует   один   из   любопытнейших   памятников   вавилонской
письменности  —  «Разговор  господина  с  рабом»,  в  котором  представитель
рабовладельческой знати беседует  со  своим  рабом  о  смысле  жизни.  Среди
различных  вопросов,  затронутых  в  «Разговоре»,  поставлен  и   вопрос   о
возможности восстания против царя. Раб, отвечая на  этот  вопрос,  указывает
на мощь царской власти, способной сломить любое сопротивление.
   Действительно,  мощь  Вавилонского  рабовладельческого   государства   во
времена Хаммурапи была велика; оно держало в повиновении массы рабов и  низы
свободного  люда,  расширяло  владения,  унаследованные  от   предшествующих
времён.


            Распад Старо-Вавилонского царства. Касситское царство


   Последние   годы   царствования   Хаммурапи   были   заполнены   большими
строительными работами над возведением  укреплений  на  северных  и  северо-
восточных границах Вавилонии. В это время сын Хаммурапи Самсуилуна стал  его
соправителем.  Самсуилуна  издал   для   южных   областей   Шумера,   сильно
пострадавших от долгой а ожесточённой войны, указ  об  облегчении  податного
бремени.
   Хаммурапи умер на  43-м  году  своего  правления  (1750  г.  до  н.  э.).
Победоносные войны Хаммурапи дали его сыну Самсуилуне несколько лет  мирного
правления. Он использовал этот период для расширения  ирригационной  сети  и
строительной деятельности. Но уже на 9-м году правления Самсуилуны  кончился
краткий период мира. Самсуилуне  пришлось  отражать  нападения  воинственных
горных племён — касситов,  которые  населяли  область  к  северо-востоку  от
Двуречья. Они объединились в племенной союз, вероятно, около 1795 г.  до  н.
э., а в 1741 г. предприняли первый поход  против  Вавилонского  государства:
Их  натиск  имел  лишь  частичный   успех;   Самсуилуне,   опиравшемуся   на
укрепления; воздвигнутые Хаммурапи на  северо-восточной  границе  Вавилонии,
удалось отстоять  основную  территорию  государства.  Касситы  укрепились  в
предгорьях к северо-востоку от Вавилонии. Уже в  следующем  году  Самсуилуна
должен был сражаться с не менее опасным врагом — коалицией Элама  и  городов
Эшнунна, Исин, Урук и др.
   К концу царствования Самсуилуны во главе движения  южных  городов  стояли
правители «Страны моря», т. е. той береговой полосы у Персидского залива,  в
болотах которой скрывались изгнанные из городов  Шумера  враги  Хаммурапи  и
Самсуилуны. Среди  этих  правителей  был  некто  Илумаилу,  объявивший  себя
потомком последнего царя династии города  Исина.  Поздневавилонская  хроника
свидетельствует о поражении  Самсуилуны  в  борьбе  с  Илумаилу.  Самсуилуне
пришлось отступить на север.
   Илумаилу,  закрепившийся  на  юге,—  вероятно,  при   поддержке   Элама,—
продолжал после смерти Самсуилуны войну с его сыном. Согласно более  поздней
вавилонской хронике, успех продолжал сопутствовать Илумаилу.
   Постоянные  войны,  заполнявшие  царствование  Хаммурапи  и   Самсуилуны,
требовали  громадного  напряжения  сил,  всё  новые  тяготы  налагались   на
свободное население. Из года в год призывались  не  только  профессиональные
воины,  но  и   ополчение   из   земледельцев   и   ремесленников,   о   чём
свидетельствуют письма из архива города Мари. В свою очередь тяжёлые  войны,
так же как и внутренние процессы, происходившие в стране,  —  рост  частного
землевладения,  усиление  торговли  и  ростовщичества,  постоянно   царивший
произвол служилой знати  —  всё  это  вело  к  разорению  землевладельцев  и
ремесленников. Тем самым Вавилонское государство теряло свою  мощь.  Войско,
рекрутировавшееся из  свободных  людей,  владевших  землёй,  катастрофически
уменьшалось. Цари «Страны моря» усиливались по мере  того,  как  Вавилонское
государство слабело. При последних представителях династии  Хаммурапи  враги
вторгались в центральные области  страны,  угрожая  сбору  урожая  на  полях
перед стенами самого Вавилона. Когда на горизонте Вавилонии  появился  новый
враг, ослабленное государство уже не могло дать ему отпор.
   Врагом этим были хетты, пришедшие около 1600 г. до н. э. из далёкой Малой
Азии; об этом походе  говорится  в  хеттских  и  вавилонских  источниках.  В
упомянутой более поздней вавилонской хронике повествуется о  том,  что  люди
хеттской страны пришли в страну Аккад и покончили  с  царством  Вавилона,  а
хеттские анналы сообщают о походе на Вавилон царя  Мурсили,  который  забрал
там золото, серебро и привёл пленных к себе в хеттскую страну.
   Удар, нанесённый вторжением  войска  хеттского  царя  Мурсили,  настолько
ослабил Вавилон, что он уже не мог противостоять новому  нашествию,  с  юга.
После ухода хеттов цари «Страны  моря»,  по-видимому,  завоевали  Вавилон  и
создали так называемую II вавилонскую династию.  Около  1518  г.  до  н.  э.
Вавилоном завладели касситы, изгнав царей династии «Страны моря».
   Касситы,  господствовавшие  в  Вавилонии  до  1204  г.  до  н.  э.,  были
воинственными племенами, обитавшими в горной  области  к  северу  от  Элама.
Очевидно, этот народ вел полукочевой образ жизни, занимался скотоводством  и
примитивным земледелием. Следы языка касситов,  сохранившиеся  в  их  личных
именах и в  некоторых  записях  вавилонских  писцов,  к  сожалению,  слишком
незначительны, чтобы надёжно установить родство этого языка  с  какой-нибудь
из известных нам семей языков.
   Длительное  господство  в   Вавилонии   этого   полукочевого   народа   в
значительной  степени  затормозило  дальнейшее  экономическое  и  культурное
развитие страны, особенно развитие земледелия и ремесла.  Известно,  правда,
об использовании в это время лошадей при перевозке грузов и в военном  деле.
В денежном обращении Вавилонии этого периода, несмотря на появление  золота,
можно отметить даже некоторый регресс. Значительно чаще,  чем  раньше,  имел
место натуральный обмен.
   Вавилония при касситах оставалась  рабовладельческим  государством.  Сами
касситы, по-видимому, превратились  в  военное  сословие.  Отдельные  районы
страны вместе с земледельческим и ремесленным населением  были  распределены
между различными знатными касситскими  семействами  или  родами,  а  в  ряде
случаев  и  между  некоторыми  семействами  местной  знати.   В   дальнейшем
касситская племенная  знать,  как  можно  предположить,  слилась  с  местной
рабовладельческой знатью, а последняя была включена  в  военную  организацию
касситов.
   Вышеназванные знатные семьи  или  роды,  между  которыми  была  разделена
значительная часть территории Вавилонии, назывались  словом  биту  —  «дом».
Все  эти  «дома»  входили   в   состав   военно-административного   аппарата
Вавилонского государства. Главы их назывались «господами дома» и были  одним
из важных звеньев  административной  системы.  «Господин  дома»  представлял
перед  государством  территорию,   занятую   его   сородичами,   следил   за
выполнением ими своих обязанностей и защищал их права. Вместе с тем  он  был
правителем того района, который был предоставлен его «дому». Он  отвечал  за
своевременное поступление государственных налогов и получал  за  себя  и  за
своих сородичей доходы с подвластных «дому»  земледельцев  и  ремесленников.
«Господин дома»  доставлял  рабочую  силу  для  сооружения  и  содержания  в
порядке ирригационной сети,  набирал  отряды  людей  для  длительных  работ,
заботился об исправлении дорог, предоставлении  пастбищ  для  скота  царя  и
наместника.
   Надписи на камнях кудурру (межевые камни, на которых были  начертаны  все
основные сведения, относящиеся к владению данным  земельным  участком)  дают
значительный материал для  исследования  вопроса  о  процессе  имущественной
дифференциации среди самих  этих  «домов»  в  касситский  и  непосредственно
следующий за ним периоды.  Укрепление  экономического,  а  следовательно,  и
политического  могущества   некоторых   из   этих   «домов»   способствовало
ослаблению  власти  касситских  царей.  Последние  пытались   опереться   на
жречество, ростовщиков и купцов. Но усиление значения этих слоев  привело  к
росту стремления у отдельных городов, где эти слои пользовались влиянием,  к
политической автономии. Три наиболее  значительных  торговых  и  ремесленных
центра страны—Сиппар, Ниппур и Вавилон — преуспели  в  этом  и  добились  (к
концу II тысячелетия) освобождения от  общественных  работ,  царского  суда,
денежных взносов в пользу царя и от поставок воинов в ополчение.  Это  также
значительно ослабляло царскую власть.
   Вавилония весь этот период поддерживала оживлённые торговые отношения  со
многими  странами.  Регулярными  становятся  торговые   связи   с   Египтом.
Поддержанию  торговых  путей  в  порядке  и  обеспечению   их   безопасности
касситские цари уделяли  большое  внимание.  Но  удельный  вес  Вавилонии  в
международной политической жизни был  незначителен.  Исторические  источники
свидетельствуют, например, о  крайне  пренебрежительном  отношении  фараонов
Египта к царям Вавилонии. Впрочем, последние, видимо, и  сами  считали,  что
они  не  заслуживают  лучшего  обращения.  Так,  один  из  них,  Бурнабуриаш
(1404—1379), убедившись, что египетский фараон не  намерен  прислать  ему  в
жёны свою  дочь,  просил  прислать  хотя  бы  какую-нибудь  другую  женщину,
которую он, ради поднятия своего  престижа,  мог  бы  выдать  за  египетскую
царевну. Но даже такая просьба не была удовлетворена фараоном. Уже с  XV  в.
до н. э.  Вавилонию  начинает  теснить  усиливающаяся  Ассирия.  Ассирийским
царям несколько раз  удавалось  временно  овладевать  Вавилонией.  Неудачные
войны с Ассирией также способствовали длительному упадку страны.
   После свержения господства касситов в Вавилонии воцарилась так называемая
IV вавилонская династия (III вавилонской династией  считается  касситская),—
видимо, местного происхождения.

        Возвышение Элама. Вавилония после падения касситской династии

   В этот период вновь начинает играть  крупную  роль  Элам.  даже  при  III
династии Ура Элам не был в такой степени включен в состав  шумеро-аккадского
государства, как другие завоёванные У ром области;  в  различных  городах  и
областях Элама продолжали царствовать местные  правители.  После  разрушения
государства III династии Ура, в чём приняли участие и  эламиты,  Элам  вновь
приобретает независимость.
   Как и в  Вавилонии,  в  Эламе  этого  времени  усиливается  рост  частных
хозяйств и частного рабовладения, о чём свидетельствуют правовые  документы,
в довольно значительном количестве дошедшие до нас.
   Для  эламского  права  является  характерной  жестокость  наказаний,   не
свойственная  вавилонскому  праву,  которое  в  других  отношениях   оказало
сильное воздействие на право  Элама.  Процессы  развития  рабовладельческого
общества и разорения беднейших свободных масс шли в Эламе  аналогично  тому,
как это происходило в Двуречье, о чём свидетельствует тот факт,  что  уже  в
первой  половине  II  тысячелетия  до  н.  э.  в  Южном   Двуречье   имелись
сельскохозяйственные наёмные работники — эламиты. Несмотря  на  значительное
расслоение в сельских общинах, в Эламе  ив  позднее  время  —  вплоть  до  I
тысячелетия до н. э.—  имелось  сильное  войско,  состоявшее,  вероятно,  из
ополченцев. Это, возможно, объясняется тем,  что  в  горных  областях  Элама
дольше  сохранялись  порядки  военной  демократии   и   процесс   классового
расслоения в меньшей мере коснулся местного свободного населения.
   Отдельными областями правили цари, или «отцы» (адда), причём власть, хотя
наследовалась в пределах рода, но передавалась не от отца к сыну, а от  дяди
к племяннику (сыну сестры), т.  е.  по  материнской  линии;  выражение  «сын
сестры»
   вообще означало «потомок», «член данного рода». Области Элама  (возможно,
соответствовавшие территориям первоначальных племён)  находились  под  общей
гегемонией  верховного  вождя,  носившего  титул  «великого  посланца»  (по-
шумерски — суккалъ- мах). Правители областей находились по большей  части  в
ближайшем родстве с «великим посланцем», и по смерти его один из  них  (быть
может, по выбору) занимал его место, другие  же,  невидимому,  менялись  при
этом своими местами в определённом иерархическом порядке.
   Из  факта  существования  подобного  государственного  устройства   можно
заключить,  что  в  Эламе  в  условиях  несомненного   господства   порядков
классового  общества,  по-видимому,  всё   ещё   существовали   значительные
пережитки  родоплеменных  отношений  и  даже  материнского  рода  (вероятно,
главным образом в горных областях; высказывается  мнение,  что  правившая  в
это время в Эламе династия происходила именно оттуда). Господство  в  стране
в  целом  принадлежало  крупнейшей  родоплеменной  по  своему  происхождению
знати, представителями которой были правители отдельных областей.
   Эти правители  областей  были  достаточно  самостоятельными;  они  могли,
например, вести войны на свой страх и риск. Таким правителем области был,  в
частности, Кутурмапук, адда полуаморейской пограничной с Вавилонией  области
Эмутбал (Ямутпала), которому удалось посадить на престол Ларсы в XIX  в.  до
н. э. своих сыновей (одним из  них  был  упоминавшийся  выше  Римсин).  Элам
оказывал временами сильное влияние также  на  государство  Эшнунну;  не  раз
эламские отряды вторгались в Вавилонию.
   Возвышение Хаммурапи, которому удалось оттеснить  эламитов  из  Эмутбала,
значительно ослабило Элам  и,  возможно,  поставило  его  в  зависимость  от
вавилонского царя. Позднее династия, восстановившая самостоятельность  Элама
(как  полагают,  касситского  происхождения),  и  следующие  за   ней   цари
возродили силу Эламского государства, охватывавшего в то время, как  нередко
и раньше, и часть будущей Персиды (современного Фарса на юге  Ирана).  Снова
предпринимаются походы эламитов на Вавилонию. Эти походы затем  продолжаются
и во второй половине XIII в. до н. э.
   Новой эламской династии, видимо, удалось в это время  сломить  сепаратизм
местной знати и укрепить центральную власть.  С  начала  XII  в.  до  н.  э.
начинается новая  серия  эламских  завоеваний.  Эламитам  удалось  захватить
обширную область на реке Дияле, в том  числе  и  город  Эшнунну.  Через  эту
область проходили караванные пути из Двуречья  на  нагорья  Ирана.  Эламитам
удалось  временно  захватить  даже  северную  часть  Вавилонии  с   городами
Сиппаром, Вавилоном и Ниппуром. Эти победы  эламитов  содействовали  падению
касситской власти в Вавилонии.
   Наивысшего развития Эламская держава  достигла  при  царе  Шильхакиншуши-
наке, который значительно  расширил  эламские  владения,  особенно  в  горах
Загра и восточнее их. Ему удалось вторгнуться и  в  Ассирию,  где  он  занял
южно-ассирийский город Экаллате.
   Между тем в  Вавилонии  с  приходом  к  власти  IV  вавилонской  династии
наступил  кратковременный  подъём.  Наиболее  значительным  из  царей   этой
династии был Хавуходоносор I (Набукудурриусур, около 1146—1123). Он  не  без
успеха воевал с Ассирией, ему же удалось  в  битве  на  реке  Эвлее  сломить
могущество Элама. Царство Навуходоносора I  охватывало  помимо,  собственно,
Двуречья, также значительную  часть  долины  реки  Диялы  и  её  притоков  и
простиралось от подступов к Ассирии до Персидского залива.
   Дарственная грамота Навуходоносора I одному касситскому  родовому  вождю,
командовавшему  в  битве  на  Эвлее   вавилонскими   колесницами,   является
важнейшим источником, дающим представление о  Вавилонии  этого  времени.  Из
неё  мы  узнаём,  что  население  Вавилонии  было  обложено  многочисленными
налогами и повинностями.
   В их число входили различные натуральные поборы продуктами  земледелия  и
скотом как в пользу царя, так и в пользу областного наместника, а  также  на
содержание  отрядов  конницы  (которая   была,   невидимому,   нововведением
касситского  времени)  во  время  их  постоя,  затем  дорожная  и   мостовая
повинности.  Из  других  источников  мы  узнаём  также  о   повинностях   по
поддержанию   оросительной   системы.   Все   эти   поборы    осуществлялись
специальными  сборщиками,  а  также  «царскими  слугами  каналов  и   суши»,
подчиненными «глашатаю» —  главе  управления  повинностями.  Большую  власть
имели наместники областей.
   Царская земля, как и в касситское время, продолжала раздаваться  большими
участками  влиятельным  представителям  служилой  знати,  от  которой   царь
фактически полностью зависел. Некоторые  из  них  владели  целыми  районами,
насчитывающими   многие   поселения   Иногда   им   удавалось   выговаривать
освобождение своих владений от налогов и повинностей Это позволяло им  более
полно эксплуатировать свои владения, не делясь уже прибавочным  продуктом  с
царём и наместником. На  земле  упоминавшегося  выше  военачальника-кассита,
получившего дарственную грамоту от  Навуходоносора  I,  царские  должностные
лица даже не имели права арестовать преступника;  владелец  этой  территории
(расположенной, правда, в данном случае не в самой  Вавилонии,  а  в  горах)
фактически превратился в независимого  царька.  Ещё  с  касситского  времени
храмы становятся крупнейшими землевладельцами,  по  сути  дела  экономически
независимыми от царя.
   Известные  привилегии  имели  и  крупнейшие  рабовладельческие  центры  —
города. Вавилон и Ниппур обладали, например, военными силами,  обособленными
от царских, и были наделены правом  ареста  отдельных  лиц  (вероятно,  лишь
своих граждан) даже за пределами территории этих городов.
   Рабовладение продолжало развиваться. Мы узнаём  о  наличии  в  это  время
довольно значительного числа рабов в одних руках. Однако господство  крупных
частных хозяйств, которые сами могли обеспечивать себя всем необходимым,  не
способствовало развитию денежного  хозяйства.  Расплата  при  купле-продаже,
как нередко и в  касситское  время,  но  в  отличие  от  старо-вавилонского,
производилась не серебром, а натурой — хлебом, скотом, рабами, вещами.
   После поражения Элама, нанесённого ему Навуходоносором I, а  затем  после
поражения Вавилонии, нанесённого ей ассирийским царем  Тиглатпаласаром  I  в
конце XII в. до н. э., обе  страны,  Элам  и  Вавилония,  испытывают  период
упадка. В Эламе сохраняется или восстанавливается господство местной  знати;
отсутствие крепкого  централизованного  государства  и  крайнюю  непрочность
царской власти, превратившейся в игрушку борющихся клик знати, мы  встречаем
и в I тысячелетии до  н.  э.,  как  характерные  черты  истории  Элама.  Что
касается  Вавилонии,  то  и   здесь   мы   наблюдаем   постепенное   падение
экономического и политического значения царской власти,  бесконечную  борьбу
за престол различных незначительных претендентов; в то же время имеет  место
дальнейший  рост  самостоятельности  и  политического   значения   важнейших
рабовладельческих городов.
   Около начала I  тысячелетия  на  окраинах  Вавилонии  поселяются  племена
халдеев,  происходивших,  по  всей   вероятности,   из   Восточной   Аравии.
Внутреннее положение  Вавилонии  всё  более  усложняется.  С  этого  времени
Вавилония становится жертвой  постоянных  внешних  вторжений  —  отчасти  со
стороны Элама, а главным образом со стороны Ассирии, что непременно ведет  к
уничтожению государства.
-----------------------
План города Ура

Скульптурный портрет аккадского царя IIIдо н. э. Медь

Клинописный годовой отчет об использовании рабочей силы

Верхняя часть столба с текстом законов Хаммурати. XVIII в. до н. э. Базальт


Для добавления страницы "Двуречье в период господства Аккада и Ура"в избранное нажмите Ctrl+D
 
 
   
 
Хронология
 
 
Библиотека
 
 
Статьи
 
 
Люди в истории
 
 
История стран
 
 
Карты
 
   
   
 
Рефераты
 
 
Экзамены, ЕГЭ
 
 
ФОРУМ
 
 

В избранное!
нас добавили уже 9926 человек...
 
   
   
РЕКЛАМА
 
   
 

   
Поиск на портале:
вверх
История.ру©Copyright 2005-2024.
вверх